На территории четырех государств: Турции, Ирака, Ирана, Сирии проживет самая многочисленная нация в мире, лишенная права на национальное самоопределение – курды. Народ, численность которого по приблизительным оценкам составляет 30-40 миллионов, имеет свою автономию только в Ираке, где курды составляют около 35% населения в виде Курдского регионального правительства. В советское время на территории АзССР существовал Курдский Автономный Уезд со столицей в Лачине, насчитывавший 30 городов.
Курдистан – это территория, на которой курды составляют абсолютное или относительное большинство, его общая площадь составляет примерно 450 тысяч кв.км (в Турции — свыше 200 тыс.кв.км, в Иране — свыше 160 тыс.кв.км, в Ираке — до 75 тыс.кв.км, в Сирии — до 15 тыс.кв.км).
Курды до настоящего времени остаются слабо интегрированным народом, которому издавна была характерна строгая клановая структура. Сохраняется сильное влияние племен, возглавляемых шейхами или племенными вождями — ага. Традиционное курдское общество патриархально. Строго соблюдаются традиции эндогамии (брак только с представителями своего племени). Многоженство, допускаемое исламским правом, практикуется лишь иногда. Традиционно курдские женщины играли в общественной жизни более активную роль, чем турчанки и персиянки. Да и сегодня женщины в рядах вооруженных повстанцев — не редкость. Курдская культура основывается на сельских архетипах. Курдов-горожан все еще очень немного.
Главная особенность геополитического положения Курдистана состояла в том, что он всегда занимал пограничное положение, находясь на стыке двух или нескольких государств (Римской, Византийской, Османской империи, Арабского халифата, Ирана). Благодаря этой особенности этносоциальное развитие курдов всегда протекало в исключительно неблагоприятных условиях политической разделенности этноса государственными границами. Поэтому сформировавшаяся ныне курдская нация далеко не однородна как по языковому, так и религиозному составу. Курдский язык является одним из группы иранских языков, никак не связан ни с арабским, ни с турецким языками имеет несколько диалектов.
Наиболее распространенный из них — диалект курманджи, на котором разговаривают около 90% курдов в Турции, в северных областях Ирана и Ирака, граничащих с Турцией, а также сирийские курды, то есть около 60% всех курдов. На диалекте сорани разговаривают около 25% курдов, проживающих в центральных и южных областях Иранского и Иракского Курдистана. Зазаки — третий диалект, на котором разговаривают в некоторых районах Турецкого Курдистана, в юго-восточных частях Курдистана используется диалект горани и некоторые другие. Что касается религиозных верований, то большинство курдов – около 75% – мусульмане-сунниты, около 15% – мусульмане-алевиты. Они компактно проживают в северных и западных районах Турецкого Курдистана и в иранской области Хорасан. В Иране и Ираке существуют такие религиозные группы, как шииты, фейли и ахлихаки, тесно связанные с алевитами. В различных частях Курдистана, особенно на пересечении границ Турции, Ирана и Ирака, а также в Армении встречаются курды-езиды. В древние времена эта религия, чьи корни уходят к еще более древнему зараостризму, была господствующей среди курдов. Наконец, в центральных областях Курдистана имеются мелкие группы христиан.
Важной составляющей исторического развития Курдистана являются его богатые водные ресурсы и залежи полезных ископаемых, и в первую очередь, конечно, нефтяные месторождения. Главные из них — нефтяные поля Киркука, до недавнего времени имевшие мировое значение: до середины XX в. Ирак (Курдистан) наряду с Ираном (Хузестан) были основными поставщиками ближневосточной нефти. Другие части Курдистана (Восточный, Юго-Западный) также были весьма перспективны в этом отношении или соседствовали с нефтеносными районами. Теперь относительный вес курдистанской нефти в мировой и ближневосточной добыче уменьшился, но для Ирака и, в особенности, для Курдистана, киркукская нефть сохранила свое значение, в значительной мере благодаря своей дешевизне.
На ранних этапах борьбы за независимость естественные богатства Курдистана большой роли не играли. Однако его население всегда принималось в расчет. Курдские сепаратистские и национально-освободительные движения, вспышки межнациональной розни, сознательно раздуваемой Стамбулом и Тегераном и вызывавшей такие масштабные эксцессы, как геноцид армян, превращали Курдистан в очаг постоянной нестабильности, что внушало всем заинтересованным сторонам и надежды, и опасения. Надежды – потому что возникали постоянные предлоги для вмешательства, опасения – потому что ими с таким же, а то и с большим, успехом могли воспользоваться другие претенденты на Курдистан.
Курдская карта
Курдский вопрос как политическое явление возник на Ближнем Востоке после распада Османской империи и и ее раздела между странами-победительницами в Первой мировой войне – Англией и Францией – на сферы экономического и политического влияния. Начался новый этап в жизни народов Ближнего Востока. Раздел императорской Турции, определенный договорами Сайкс-Пико (1916), Версальским (1919), Севрским (1920) и Лозаннским (1923), привел к тому, что курдский народ оказался не по своей воле раделен границами четырех стран региона — Турции, Ирана, Ирака и Сирии.
Несмотря на раздробленность, в ХХ веке курдский народ предпринял три неудачные попытки создания собственного государства Курдистана. Первая датируется 1920 годом, когда в результате агонии Османской империи на ее обломках появилась существенно урезанная территориально Турецкая Республика. Создание независимого курдского государства (наряду с соседней суверенной Арменией) гарантировалось севрским мирным договором, подписанным представителями Антанты и султанской Турции. Этот договор так и не был ратифицирован, оставив лишь на бумаге проекты учреждения на территории Мосульского вилайета государства Курдистан. Мирный договор, подписанный в 1923 году в Лозанне, уже не содержал упоминаний ни о Курдистане, ни о курдах. Территория бывшего Мосульского вилайета была в 1924—1925 годы поделена по так называемой «Брюссельской линии» (кстати, до сих пор не признаваемой некоторыми националистическими кругами в Анкаре) между Турцией и Ираком.
Ко второй попытке создания государственности Курдистана можно отнести образование в 1946 году советскими оккупационными властями северного Ирана Курдской Мехабадской республики со столицей в Мехабаде. Президентом этого недолго просуществовавшего марионеточного «государства» стал Мустафа Барзани, известный впоследствии как лидер национального движения в Иракском Курдистане. Республика прекратила свое существование после вывода советских войск в 1947 году, а Барзани вынужден был временно укрыться в Советском Азербайджане.
Третья попытка имела место в середине 70-х годов, когда на северо-востоке Ирака был создан Курдский автономный район, включавший три мухафазы (провинции): Дахук, Эрбиль и Сулейманию. Автономия охватывала всего около половины населенной курдами территории Ирака, за ее пределами оказалась, например, богатая нефтью мухафаза Киркук. Опыт автономизации оказался неудачным и был вскоре прерван багдадским правительством, сформированным партией Баас и возглавляемым Саддамом Хусейном.
В ХХ веке курдская карта разыгрывалась всеми мировыми державами. США и Израиль, будучи союзниками Турции, всегда поощряли ее в борьбе с курдским движением. В противовес США Советский Союз, а также Сирия и Греция, всегда поддерживали сепаратистское движение турецких курдов. После прихода в Ираке к власти Саддама Хуссейна курды, под давлением СССР, получили свою первую автономию.
Между четырьмя огнями
Сегодня между четырьмя странами, на территории которых компактно проживают курды, существуют острейшие противоречия. Пожалуй, единственное, что их объединяет, это более-менее последовательное проведение антикурдской политики.
Турция на государственном уровне проводит политику, направленную на полную ассимиляцию национальных меньшинств. Анкара не считает курдов особым народом, именуя их в официальных документах «горными турками», «одичавшие и забывшие свой язык», хотя курды живут на этих землях свыше 5 тысяч лет, а турки пришли в Переднюю Азию лишь в XI веке. А курдскому языку в Турции, несмотря на его принадлежность к другой языковой семье, присвоен статус диалекта турецкого языка.
Турецкое правительство подавляет усилия курдской политической агитации в восточных провинциях и поощряет миграцию курдов в урбанизированные западные районы страны, считая, что это сможет разбавить их этническую концентрацию в горных местностях.
В Турецком Курдистане активность курдских повстанческих группировок стала резко возрастать с 70-х годов, что было напрямую связано с массовыми антиправительственными выступлениями турецких коммунистов, которые после 1980 года получили исключительно курдское направление. В 1979 была создана важнейшая политическая и военная группировка турецких курдов – Курдская Рабочая Партия (РКК — Partiya Karkeren Kurdistan), которая вела вооруженную борьбу с правительственными силами с 1983 года, пользуясь при этом базами, расположенными на территории Северного Ирака и Сирии. По разным оценкам, шестнадцатилетняя война привела к гибели от 32 до 37 тысяч человек и сровняла с землей приблизительно 3 тысячи турецких деревень. Только в боях с обеих сторон было потеряно примерно по 10 тысяч человек. Кроме того, было убито 5 тысяч «джашей» – так курды называют соплеменников-коллаборационистов. Из юго-восточных провинций на запад Турции хлынул поток курдских беженцев. В 1999 году был схвачен глава РКК Абдуллах Оджалан, который позже был приговорен к смертной казни. Курды объявили о прекращении вооруженной борьбы, однако на военных это заявление не произвело впечатления. В мае 2002 года РКК объявила о прекращении своей деятельности, реструктуризации и превращении в организацию с новым названием – «Курдский конгресс за свободу и демократию», а также о том, что теперь борьба за права курдов будет продолжена мирными методами.
В 13 провинциях Турции в 1987 году было введено положение о чрезвычайной ситуации, которое должно быть отменено в конце нынешнего года. С помощью этого положения осуществляется строгий контроль над действиями национальных курдских общественных организаций, нарушаются права человека, свобода слова и печати. Экономический уровень жизни населения в этих районах страны в 4—5 раз ниже среднего уровня, высока доля безработных, в некоторых поселениях нет элементарных удобств — электричества, средств связи и т. д. Экономическая политика Турции не имеет приоритетов для развития отстающих районов страны, где проживает в основном курдское население. В то же время, политика Стамбула в отношении курдов подвергается жесткой критике со стороны Европейского Союза, кандидатом на членство в котором она является.
Турецкие войска занимают до сих пор ряд территорий Иракского Курдистана глубиной до 50 километров и остаются там, несмотря на решительные протесты всех соседних государств и ООН (существует общее подозрение, что таким образом Турция готовит аннексию богатого нефтью Иракского Курдистана).
В Ираке, в отличие от Турции, никогда не отрицался факт существования курдов. Кроме того, в результате восстаний курдам были предоставлены некоторые культурные права. Здесь были курдские школы, университеты, радиостанции и т.п. Таким образом, в этой части курдская культура хорошо сохранилась.
Но в общих чертах развитие конфликта в Иракском Курдистане шло по похожему сценарию. Курды со времен образования Ирака сопротивлялись насильственному включению своих земель в новое искусственное государственное образование. Кратковременные вспышки военных действий на севере Ирака отмечались в 1931—1932, 1944—1945 и 1958 годах. Однако наиболее масштабное восстание в этой части Курдистана началось в 1961 году под руководством Мустафы Барзани.
В 1974 году правительство Ирака в одностороннем порядке учредило Курдский автономный район, что вызвало раскол в руководстве курдского национального движения. Около 130 тыс. иракских курдов, не согласных с решениями своих лидеров по вопросам диалога с правительством, переселились в Иран. Курдское восстание внезапно прекратилось в 1975 году, когда Тегеран, достигнув выгодного для себя соглашения с Багдадом по поводу участка совместной границы в районе русла реки Шатт-эль-Араб, прекратил поддержку курдских сепаратистских группировок. С 1976 года иракское правительство стало проводить программу принудительной эвакуации приблизительно 800 курдских поселений в 20-мильной зоне вдоль границы с Ираном. Освободившиеся территории заселялись арабами из центральных районов страны.
Война с Ираном в 80-е годы отсрочила военные операции Багдада в Курдистане, но по ее окончании жестокие репрессии против курдов, сопровождающиеся разрушением поселений и массовыми переселениями жителей, возобновились. По меньшей мере, 300 тыс. курдов были депортированы из сотен поселений, располагавшихся не только в приграничной зоне. Депопуляции подверглась почти треть территории Иракского Курдистана. Кроме того, был отмечен вопиющий по своей преступности случай использования химического оружия против мирного населения в городе Халабдже. В столкновениях с правительственными войсками погибли более 15 тыс. курдских боевиков, многие курды вынуждены были бежать в Турцию и Иран.
Война с курдами дорого обошлась Ираку. Чтобы прекратить поддержку курдов Ираном, Саддам Хусейн пошел на некоторые территориальные уступки Ирану. Затем, чтобы возвратить отданные области, иракский режим развязал кровопролитную восьмилетнюю войну с Ираном, опустошившую Курдистан. После окончания этой войны Багдад в 1991 оккупировал Кувейт. Последствия этого шага хорошо известны. Саддам Хусейн потерпел поражение в войне с союзнической армией. Курды вначале бежали со своих земель, опасаясь за свою безопасность, но позднее ООН декларировал создание «зоны безопасности» к северу от 36-й параллели и беженцы вернулись на свои территории. В районах, именуемых ныне «Северный Ирак», то есть в Южном Курдистане, 19 мая 1992 года состоялись выборы, позволившие сформировать парламент и правительство, которые в условиях экономической разрухи, развала системы управления, образования и здравоохранения, интриг и давления соседних государств и, наконец, двойной блокады предприняли шаги по налаживанию деятельности национальных госструктур.
Курдское национальное движение в пределах Ирака далеко от единства. Оно расколото на две крупные группировки: Демократическую партию Курдистана (ДПК), руководимую Масудом Барзани, и Патриотический союз Курдистана (ПСК), лидером которого является Джалаль Талабани. Первая пользуется поддержкой режима Саддама Хусейна и Турции, которая руками вооруженных формирований ДПК пытается расправиться с укрывшимися в Иракском Курдистане частями повстанческой армии РКК. Подобные контакты не способствуют авторитету ДПК и сильно ее компрометируют в глазах курдской диаспоры. ПСК — организация более традиционалистского плана, заключившая стратегический альянс с руководством Ирана.
Давняя вражда между двумя курдскими партиями вылилась в августе 1996 г. в кровопролитные братоубийственные столкновения. 31 августа, откликнувшись на призыв Барзани, иракские правительственные войска захватили курдский город Эрбиль, в котором несколько дней продолжалась беспощадная резня политических противников С. Хусейна. 9 сентября возглавляемые Барзани части ДПК без особого кровопролития овладели оплотом ПСК — городом Сулейманией. Отряды Талабани укрылись на территории Ирана, пополнив число иранских курдов. Временное перемирие, заключенное между противостоящими сторонами в октябре 1996 года, было нарушено спустя год, что ознаменовалось новыми военными операциями на севере Ирака.
Иран — государство, которое этнически и культурно наиболее близко курдам. Однако конфликт в Иранском Курдистане также далек от своего разрешения, хотя в последнее время там и были достигнуты определенные успехи по взаимному сближению политических позиций. Иранские курды так же, как их соотечественники в Турции и Ираке, испытывают жесткий пресс правительственной ассимиляционной программы. Это давление усугубляется религиозными преследованиями со стороны преимущественно шиитского населения Ирана.
Курды составляют большинство в трех станах (провинциях) Ирана: Курдистане, Западном Азербайджане и Бахтаране. Этот регион до сих пор остается экономической периферией страны, здесь господствует низкотоварное сельское производство, уровень жизни низок даже по иранским меркам. В 60-е и 70-е годы центральное правительство следовало политике индустриализации Курдистана, что способствовало определенному развитию его промышленности и транспортной сети.
Центрами курдского сепаратизма в пределах Ирана являются города Мехабад и Сенендедж. Первый непродолжительное время даже находился под полным контролем курдов во время Исламской революции 1979 года. В этих городах сильны позиции официально запрещенной Демократической партии Иранского Курдистана (ДПИК), которая с 1979 года ведет борьбу за предоставление курдам автономии в рамках Ирана. Численность отрядов ДПИК оценивается в 8 тыс. боевиков.
Иран проводит политику притеснения курдов подобно турецким властям. После Второй мировой войны, когда территория страны была оккупирована советскими войсками на севере и британскими на юге, у курдов была возможность перевести дыхание и сгруппировать силы. В это время была образована Демократическая партия Курдистана, а затем провозглашена курдская республика Махабад. Но вскоре эта курдская республика была уничтожена правительством при поддержке Великобритании и США. Однако сопротивление курдов не прекратилось. Когда шахский режим пал в 1978 году, эта часть Курдистана еще раз смогла глотнуть свободы. Однако продолжалась она недолго. Вскоре новый режим продолжил старую политику. Сопротивление, начатое в 1979 году, продолжается до сих пор
В Иране ведутся локально радио- и телепередачи на курдском языке, существует возможность издавать литературу на курдском языке, но у курдов нет права быть представленными в иранском парламенте, хотя такую возможность имеют иранские армяне, ассирийцы и евреи. Лидеры и активисты курдских оппозиционных организаций преследуются не только на территории страны, но и за ее пределами. Например, были совершены убийства лидера Демократической партии иранского Курдистана Абдурахмана Касемло во время официальных переговоров в Вене в 1989 и сменившего его преемника Шарафа Канди в Берлине в 1994. Согласно догматическим исламским концепциям, в мусульманском обществе не может быть национальных различий, поэтому политические права курдов при сложившейся ситуации не могут быть реализованы в Иране.
Проблема курдов в Сирии не так актуальна, как в соседних с ней странах. Отчасти это объясняется небольшой их численностью, что не позволяет вести диалог с центральным правительством с позиции силы; отчасти – тем, что Дамаск сам ищет пути по налаживанию контактов с лидерами курдского национального движения. В Сирии также отрицают существование самой курдской проблемы и право курдов на самоопределение: половина сирийских курдов не имеют даже гражданства, хотя эти люди родились и живут на территории Сирии всю свою жизнь. Их называют «иностранцами», «некоренным населением» и не имеют элементарных прав на высшее образование, службу в госучреждениях и в армии, не имеют избирательных прав и т. д. Хотя Дамаск умело использует курдов в решении проблем своих взаимоотношений с соседями – Турцией и Ираком. Так, Дамаск, испытывающий давние политические разногласия и территориальные споры с Турцией, предоставляет убежище активистам Курдской рабочей партии, за что неоднократно обвинялся Анкарой в поддержке международного терроризма.
От автономии к независимости
Несмотря на спады и подъемы курдского движения в разных странах, курдская проблема получила признание международной общественности. С 90-х годов международный фактор стал одним из рычагов эволюции курдской национальной проблемы.
Но существует ряд проблем, которые не позволяют говорить о создании независимого государства курдов в ближайшем будущем. Во-первых, это конфликт между двумя основными нормами международного права: между правом каждого народа на самоопределение и правом государства на незыблемость территориальной целостности и нерушимости границ. Последнее, как правило, является приоритетным. В переделе существующих государственных границ во избежание прецедента не заинтересована ни одна из мировых держав, особенно в таком наиболее конфликтном регионе мира, как Ближний Восток. Такое развитие событий могло бы моментально разрушить хрупкую стабильность политических сил в этом геополитическом пространстве. Именно поэтому США отказались от идеи создания на территории Ирака независимого государства Курдистан в обмен на участие курдов в операции по свержению режима Саддама Хуссейна.
Во-вторых, это богатые природные ресурсы, находящиеся на территории Курдистана, и внутренние интересы стран, на территории которых находится Курдистан (Сирия, Ирак, Турция, Иран). Ни одна из них не желает лишится доступа к этим богатствам. К тому же США и многие ведущие страны Европы имеют большие экономические интересы в странах, разделивших Курдистан, и это, естественно, влияет на их позицию в курдском вопросе. Запад не рассматривает курдскую проблему как целостную проблему 30-миллионного народа, ведущего борьбу за свои права. Для политики западных стран существует внутренний курдский вопрос по отдельности в Турции, Иране, Ираке и Сирии. Поэтому у Запада, и не только у него, различные отношения к курдской проблеме в каждой из стран региона, и оно зависит от уровня развития взаимоотношений западных стран с той или иной страной, разделившей Курдистан. Так, например, одно дело курдская проблема в Турции – члене НАТО и ближайшем союзнике Запада – и другое дело курдский вопрос в Ираке – где у власти находится один из главных врагов США Саддам Хусейн. В отношении Турции Запад в лучшем случае ограничивается декларированным осуждением турецких властей за нарушение прав человека и национальных меньшинств, а в отношении режима Саддама Хусейна дело доходит до силового воздействия.
Третьим фактором, делающим невозможным создание Курдистана, является разобщенность курдского национального движения. Многочисленные курдские партии продолжают выяснять отношения между собой. Патриотический союз Курдистана и Демократическая партия Курдистана делят между собой влияние в Иракском Курдистане. Рабочая партия Курдистана в Турции обвиняет эти партии в реализации своих узких «феодальных» интересов за счет интересов народа в целом. Представители РПК утверждают, что временное благополучие иракских курдов зависит лишь от помощи западных государств, которые не дают Саддаму Хусейну, как это уже не раз бывало, полностью уничтожить видимость курдской автономии. РПК же взяло на себя защиту интересов курдов не по территориальному, а по общенациональному признаку. В свою очередь, другие курдские партии оспаривают право РПК быть рупором курдского народа — хотя влияние этой партии, особенно среди турецких и сирийских курдов, заложило основы общенационального курдского движения. А отсутствие у курдов консолидирующего ядра — города, способного стать общепринятым культурным центром этноса, его национальной святыней, тем, чем служит, например, Кербела для иракских шиитов и Амритсар для сикхов – только обостряет эту проблему.
В-четвертых, курды, не имеющие выхода к морю и окруженные исключительно недружественными народами, геополитически крайне уязвимы: даже если независимый Курдистан будет создан, он неминуемо окажется в жестокой блокаде.
Единственным выходом из сложившийся ситуации является создание в каждой из трех основных частей Курдистана (турецкой, иракской и иранской) широких национально-культурных курдских автономий, имеющих органы местного самоуправления и, возможно, национальные парламенты. Для этого курдам следует добиваться обеспечения культурных и политических прав курдов в каждой из стран, разделивших исторический и этнический Курдистан. В перспективе на основе этих автономных образований, не затрагивая суверенитета «больших» государств, возможно создание надгосударственной общекурдской территориально-политической структуры наподобие успешно действующих уже сейчас трансграничных еврорегионов. Правда, для воплощения этого проекта потребуется не одно десятилетие, и подобный сценарий может стать реальностью не скоро.
You must be logged in to post a comment Login
Leave a Reply
Для отправки комментария вам необходимо авторизоваться.
