Курдистан — так назвается территория между четырьмя морями, где испокон веков проживали курды. В отличии от других народов (арабов, тюрков…) курды проживали на этой территории с незапамятных времен.
Существует много версий происхождения курдов. Одну предложил великий восточный поэт Фирдоуси в своей поэме Шах-Наме в «Сказании о Заххаке». Согласно ней курды — это те же фарсы, которые по тем или иным обстоятельствам вынуждены были бежать в горы:
Когда число их составляло двести
То из дворца всех выводили вместе,
Давали на развод овец, козлят,
И отправляли в степь… И говорят:
Дало начало курдам это семя,
И городов чуждается их племя…
Многие исследователи пытаются вывести проследить историю курдского народа, насилуя слова «курд», «корд» и др. похожие, и идентифицировать курдов как «киртиев», «кордуенцев» и т.д. Однако их попытки жалки, нелепы и безпочвенны. Курдский этнос очень близок к фарсидскому, однако, он имеет свои древние корни.
Родственные друг другу курдские и персидские племена известны на Иранском плато не позже II тысячелетия до н.э.). Курды жыли на севере, а персы — на юге, в современной провинции Фарс (Персида греческих авторов), районе древнего эламского Аншана. От древних курдов дошло очень мало письменных памятников, и их история восстанавливается на основании упоминаний о них в ассирийских анналах и в позднейших сочинениях греческих историков (которые называли их мидянами).
В IX-VIII вв. до н.э. курды вели в основном кочевой образ жизни. Основным оплотом территориальной защиты были множество мелких городов-государств. К концу VIII в. курды были подчинены Ассирии и вынуждены были платить ей дань. Необходимость отразить ассирийские нашествия ускорила объединение мелких курдских княжеств.
В 673-672 гг. курды подняли восстание против ассирийского господства, которое возглавили некто Кэшто (Каштарити) и еще два вождя. В союзе с курдами выступали маннеи и скифы. В ходе борьбы курды добились независимости. Греческий историк Геродот указывает, что в это время Курдистаном (Мидией) правил царь Фаро (Фраорт) (673-652 гг. до н.э.). По Геродоту, Фаро объединил курдские и другие ираноязычные племена и в 653-652 гг. предпринял поход против Ассирии, который, однако, кончился поражением курдов и гибелью самого Фаро. По-видимому, курды понесли поражение от скифов, ставших союзниками ассирийцев, которые установили над Курдистаном свою гегемонию.
В 625 г. царем Курдистана стал сын Фаро — Киак (Киаксар). Он нанес поражение скифам, создал регулярную армию вместо племенного ополчения, распределив ее по родам оружия (копьеносцы, лучники и конница). В конце VII в. до н.э. курдская армия во главе с Киаком выступила против Ассирии, которая воевала с вавилонянами, и, нанеся ей решающие поражения, захватила Северную Месопотамию. Затем Киаку удалось захватить Гирканию и Парфию к востоку и юго-востоку от Каспийского моря, Персию, Элам, страну маннеев, Урарту и часть Малой Азии.
Курдское государство в первой половине VI в. до н.э.
Когда в 590 г. мидийскя армия достигла р. Галис (совр. Кызыл-Ирмак) в Малой Азии, царь Лидии Алиатт, обеспокоенный завоеваниями Киака, выступил против него. В течение пяти лет война между Лидией и курдами продолжалась с переменным успехом. 28 мая 585 г. во время битвы па р. Галис произошло солнечное затмение, которое было воспринято обеими сторонами как плохое предзнаменование. Поэтому сражение прекратили и вскоре заключили мирный договор, установив границей между Лидией и Курдской державой р. Галис. В 584 г. царем Курдистана стал сын Киака Асто (Астиаг).
В VII и первой половине VI в. до н.э. Курдистан был центром ираноязычной материальной и духовной культуры, которую впоследствии развили дальше персы.
После распада Курдского государства курдские княжества попеременно переходили в подчинение от одного завоевателя к другому. Переодически те или иные арминистративные курдские единицы получали независимость, однако до полного воссоздания курдского государства в прежних пределах дело не доходило.
Очаги курдской независимости возникали в разных регионых Ближнего востока. Например в Аврике, где великий полководец, курд, Салах ад-Дин, много лет правивший Египтом, сумел объединить под своими знаменами курдов, арабов и другие народы и достиг потрясающих успехов в борьбе с крестоносцами.
Камень, под которым покоится
прах великого полководца Салах ад-Дина
В качестве политико-административной единицы «Курдистан» исторически известен с XII в. со времен последнего представителя великих сельджуков Санджара. Центром этой новой административной единицы северо-западнее Хамадана стала крепость Бахар. Тогда Курдистан охватывал Хамадан, Динавер, Керманшах (к востоку от Загросских гор) и Шахризур и Синджар (к западу от Загроса).
До XIII в. часть курдской провинции арабы называли Джибаль (нагорье). Позже она стала известна как Персидский, или Иранский Курдистан. Что касается второй части Курдистана, то ее именовали Джебель аль-Джизрем или Диярбакар (страна племени бакар). Накануне нашествия монголов курды в Иране занимали горную часть Загроса. Главным городом Иранского Курдистана стал Чемчемаль.
К началу XVI в. в Курдистан входили следующие наследственные княжества и эмираты: Джазире, Хакари, Имадия, Хасанкайф, Арделан, Соран и Бабан. Кроме них в Курдистане в конце XV — начале XVI в., по свидетельству Шереф-хана Битлиси, существовали следующие наследственные уделы: Хизан, Ширван, Битлис, Сасун, Гендж, Алашкерт Арджиш, Адилжеваз, Агил, Пало, Очермик, Чемишгезек, Кулб, Батман, Майяфарикин, Дарзини, Курдакан, Атак, Терджил, Килис, Хошаб, Ашут, Албак, Сокманабад, Урмия, Дерйяс, Дул, Ахтачи, Ил-Теймур, Сулдуз, Паланган, Дартанг и Махидашт.
Различие между полунезависимыми эмирами и владетелями неболь ших уделов заключалось скорее в масштабе власти, чем в ее характере. И те и другие являлись представителями военной знати больших и сильных кочевых или полукочевых племен. Представители военно-кочевой знати одновременно выступали и как крупные землевладельцы. Чувствуя себя полными хозяевами в своих владениях, они творили суд, имели вооруженное ополчение, совершали набеги на соседей, на караваны.
В начале XVI в. в истории. Курдистана произошли важные события. Упрочение Османов в Турции и появление политически объединенного Ирана под управлением Сефевидской династии не могли не сказаться отрицательно на положении курдов. Между 1502 и 1508 г. иранские войска заняли Курдистан. В результате завоевательных действий шахских войск территория курдской провинции еще сократилась. От нее отторгли Хамадан и Лурестан, и с этого времени Иранский Курдистан стали именовать Арделаном (с центром в г. Сенне). Что касается западной части Загросских гор, то в XVI в. эту территорию (позже в конце XVII в. она вошла в состав Османской империи как Курдский эйялет (охватывала территории современных лив Дерсим, Муш и Диярбакыр) захватили турки-османы.
Шах Исмаил проводил политику, направленную на полную замену верхушки курдского господствующего класса представителями кызылбашских племен, составлявших опору династии Сефевидов. Он пытался подавить все очаги курдской независимости. До нас дошел курдский героический эпос о крепости Дымдым, повествующий о борьбе курдского народа за независимость.
Политика первого сефевидского правителя вызывала недовольство курдов, вылившееся в антишахские восстания курдских племен. Этим воспользовалась Турция, которая, в обстановке приближающегося решительного столкновения с Ираном, была заинтересована в поддержке курдов. 23 августа 1514 г. в сражении в Чалдыранской долине (близ г. Карса) между турецкими и персидскими войсками курдские эмиры выступили на стороне Турции. Разбитый в этом сражении, шах Исмаил утратил свое влияние на курдские области по ту сторону Загроса, и, как пишет курдский историк М.А. Заки, власть Ирана больше «никогда не переходила Загросские горы».
В 1515 г., при посредничестве советника султана Селима I — курда Идриса Хакима, между султаном и курдскими эмирами был подписан договор 23 влиятельными курдскими племенами, согласно которому курдские князья сохраняли независимость и свободу своих владений, а также право их передачи по наследству. Взамен курдские эмиры обязывались оказывать помощь туркам во всех войнах (в течение почти полутора веков курдские племенные вожди добросовестно выполняли взятые ими обязательства и принимали активное участие во всех войнах Турции.).
После вторичного разгрома (в начале 1516 г. при Коч-Хисаре) войск шаха Исмаила огромная территория от Харпута и Битлиса на севере до Ракки и Мосула на юге отошла к Турции. Этим воспользовались многие смещенные шахом Исмаилом курдские эмиры и князья, которые теперь возвратились в свои владения.
Фактическое закабаление Курдистана турецким правительством началось с реформ по насаждению в Курдистаие новой административной системы (согласно административной системе, выработанной Идрисом Хакимом, Курдистан делился на округа (санджаки). Например, вилайет Диярбакыр был разделен на 19 санджаков; из них 11 находились в управлении турецких властей, а остальные восемь были переданы курдским эмирам. Подобная система впоследствии была распространена и на другие районы). В отличие от других административных единиц курдские санджаки назывались санджаками типа юртлука и оджаклика. Земли в них относились к категории государственных и подразделялись на тимары (военный лен с годовым доходом до 20 тыс. акче) и зеаметы (военный лен, доход которого превышал 20 тыс. акче). Например, эмират Чемишгезек был разделен на 2 санджака и 14 зеаметов и тимаров.
В Северо-Западном Курдистане было до 400 свободных правителей (ашарат-реисов или ашарат-беков) , которые участвовали в войнах под предводительством санджак-беев (так именовались правители санджаков, которые одновременно являлись командующими войсками санджака.) В мирное время они не подчинялись последнему и были независимы, однако не имели собственных знамен и фанфар. Такие правители носили титул эмира.
Введение в Курдистане новых административных единиц, по мнению османских правящих кругов, должно было подорвать основу власти в полунезависимых курдских княжествах и положить конец сепаратизму курдских эмиров.
Осуществить административную реформу до конца турецкому султану Селиму I не удалось. Но даже и там, где она была проведена, курдские княжества и эмираты продолжали свое существование. И хотя они подчинялись непосредственно центральной власти, власть султана над ними все еще оставалась весьма относительной.
После восшествия на престол султана Сулеймана I (1520- 1566) османская власть в Курдистане упрочилась. В эти годы турецкое правительство старалось создать из курдских княжеств кордон, живую стену между Турцией и Ираном. Многие курдские племена и племенные объединения были поставлены на службу по охране пограничных областей, и в кормление им были переданы лучшие земли и пастбища. Не все курдские племена облагались налогами. Например, правитель Хошаба и курдского племени махмуди Хасан-бек по указу Сулеймана I был освобожден от уплаты налогов и податей.
Однако курдские племена, действительно представлявшие грозную силу, не всегда оправдывали возлагаемые на них надежды. Бывали случаи, когда их оружие обращалось против «покровителей» — центральной власти. Шереф-хан Битлиси приводят пример восстания недовольных султанской политикой курдов племенного союза сулеймани (Восстанием руководил Шахсуар из племени басиан, входящего в союз племен сулеймани.)
Чтобы подорвать основу власти курдских эмиров и племенных вождей, султан старался заменить старую, наследственную, знать новой, служилой. Поэтому глава османского государства охотно раздавал курдским феодалам своеобразные бенефиции — ягитары и зеаметы. Иногда султан пользовался междоусобными войнами, чтобы совсем лишить власти правящую семью племени или эмирата, передавая звание правителя своему ставленнику. Так поступил Сулейман I с сыновьями малика Хасанкейфа. Вообще для достижения своей цели — ослабления и уничтожения курдских княжеств и эмиратов — турецкий султан не гнушался никакими средствами.
Что касается иранских правителей, то после смерти Исмаила I его сын шах Тахмасп, следуя политике отца, истреблял целые племена (так, по приказу шаха в Ардахане было убито 400 курдов из племени думбули, а курды племени чигины, «выделявшиеся среди других курдов Ирана храбростью, мужеством и отвагой», подверглись массовым гонениям и репрессиям. Был даже издан указ изгонять их за пределы Ирана. По свидетельству Шереф-хана Битлиси, около 500 человек из знати этого племени приняли решение уехать из Ирана в Индию), формально признававшие то султанскую, то шахскую власть, а фактически сохранявшие независимое положение.
Убедившись, что путем одних только репрессий подчинить курдов невозможно, иранские власти прибегли к более снисходительной политике. Шахское правительство начало раздавать титулы и должности главам влиятельных курдских племен, а самим племенам жаловало земли (Например, в 1552/53 г. одному из вождей курдского аширета сийах мансур — Халил-беку (главе 24 курдских племен) шах пожаловал округа Султанийе, Зенджан, Абхар, Зарин-Камар и несколько других, «при условии поставки им в шахское войско 3 тыс. воинов и охраны путей и границ между Казенном и Тебризом»). Однако и это не изменило призрачного характера власти и влияния шаха в районах, населенных курдами. К тому же вожди курдских племен с целью вынудить шаха пойти на уступки нередко вступали в контакт с турецким султаном.
Иногда с целью устрашения курдов шах предпринимал карательные походы против курдов не только Северо-Восточного, но и Северо-Западного Курдистана. Так, в 1554 г., во время своего грабительского похода в Курдистан, занятые в то время турками, шах Тахмасп I обрушил на курдские племена такие бедствия, которые затмили злодеяния Хулагу-хана и Тимура.
На засилье турецких и персидских поработителей курды отвечали вооруженными выступлениями. Одно такое выступление, по свидетельству Шереф-хана, имело место в Северо-Западном Курдистане, в городе Хазо (эмират Сасун) в 1595-96 г. Таким образом, несмотря на захватнические действия османских султанов и сефевидских шахов, в течение всего XVI в. окончательно подчинить Курдистан им так и не удалось.
Вторая половина XVII в. также прошла в бесконечных курдских восстаниях. Однако феодалы стремились использовать антитурецкое и антииранское движения народных масс в своих интересах. Большой урон местному населению наносили и бесконечные войны между Ираном и Турцией за господство в Курдистане. Положение усугублялось феодальными междоусобицами. Все это подрывало производительные силы Курдистана, ухудшало экономическое положение страны. Большая часть населения, в том числе мирного, многие города и крепости были стерты с лица земли. По Амасийскому договору, заключенному в 1555 г. между Османской империей и Ираном, произошел первый официальный раздел Курдистана, а Зохабский договор 1639 г. оформил окончательный раздел как территории, так и сфер влияния в Курдистане.
Несмотря на централизаторскую политику турецкого и иранского правительств, на территории Курдистана все еще продолжали существовать полунезависимые княжества — Бухтан, Хеккяри, Бахдинан, Соран, Бабан (в Северо-Западном Курдистане) и Арделан (в Северо-Восточном). Их правители сохраняли автономную власть вплоть до середины XIX в. Некоторые пользовались даже правом чеканить свою монету и быть поминаемыми в хутбе. Власть турецкого султана и иранского шаха, признаваемая правителями этих княжеств, была тем не менее чисто номинальной и поддерживалась только благодаря умелому использованию иранским и турецким правительствами родо-племенной вражды и междоусобицы среди курдов. Только углубляя вражду между курдскими племенами, могли они сохранять свою власть в Курдистане.
На территории, где существовала абсолютная власть курдских феодалов, каждая область имела свои законы и порядки, формы правления и налоговую систему (Там, где султанская или шахская власть имела силу, она переплеталась с авторитетом местных беков или ханов. В таких случаях юридические или социально-экономические отношения были еще более многообразны.) Законы центрального правительства местные феодалы проводили в жизнь только постольку, поскольку они способствовали укреплению и расширению их власти. Только в Дерсиме и в окрестных курдских районах насчитывалось несколько тысяч владений, не признававших султанскую власть. Многие курдские беи имели собственные вооруженные силы и уже не платили султану государственные налоги.
Только с середины XIX в. турецкие султаны взяли твердый курс на уничтожение независимости курдских автономных княжеств и начинали заселять курдские территории турками. Этот процесс с переменной интенсивностью продолжался почти целое столетие. В XIX в. в отдаленных районах Курдистана правление курдских беев еще сохранялось, но арена их правления все более сужалась. Постепенно и окраинные районы подчинялись турецкой администрации.
Отдаленность от столиц и враждебное отношение местного населения способствовали тому, что в курдские районы ехали только самые необразованные турецкие и персидские чиновники. Жалованье большей части чиновников, от вали до жандармов, платили очень низкое и нерегулярно, отчего процветало казнокрадство.
Часто то или иное курдское племя становилось объектом одновременной эксплуатации иранской и турецкой администрации. Так, часть курдов-подданных Османской империи (шиверзури, пиресани, ревандузи, сурчи, харки, куре засари и др.) за использование летних пастбищ, находящихся в Иране, платили налог представителям власти обеих стран. А курды пограничного округа Мергевер (вблизи 6з. Урмия) платили налоги своим шейхам, проживавшим в Турции. Одновременно губернатор Урмии и Хоя требовал, чтобы они вносили налоги и в иранскую казну. В том случае, когда курды не выполняли приказ губернатора, шахские чиновники прибегали к силе. Часто волнения или восстания курдов, вызванные тяжелым социальным и национальным гнетом, использовались правящими кругами Ирана и Турции для давления и вмешательства во внутренние дела друг друга.
Во второй половине XIX в. в Курдистане отмечалось два противоположных процесса. С одной стороны, в результате усиления гнета со стороны чиновничьего аппарата Турции и Ирана племена вынуждены были переходить к оседлой жизни, а с другой — бесконечные набеги кочевников вынуждали некоторые оседлые курдские племена начинать кочевую жизнь.
Особое недовольство вызывали у кочевых племен натуральные подати, которых требовала от них османская администрация. Участие в строительстве дорог было самым невыносимым, тем более что курды видели, как дороги, проводимые ими, не только не улучшали их положения, но помогали правительственным войскам подавлять освободительное движение.
Не облегчили положение курдов и так называемые реформы, проведенные правителями Турции и Ирана в середине XIX в.: они не решили ни национальных, ни религиозных проблем и ничего не дали населению Курдистана, за исключением малочисленной прослойки богатых армянских, еврейских и греческих купцов.
Со второй половины XIX в. положение курдских племен, как и всего населения Курдистана, еще более ухудшилось. Вмешательство европейских держав во внутренние дела Ирана и Турции, проникновение их капитала в экономику обоих государств еще более ухудшили положение национальных меньшинств, в том числе курдов. Экспансия европейских держав во второй половине XIX в. шла ускоренными темпами и особенно усилилась после русско-турецкой войны 1877-1878 гг.
Вместе с тем русско-турецкая война 1877-1878 гг. показала турецкому султану, что режим его постепенно теряет опору. С целью упрочения пошатнувшегося положения турецкие правящие круги решили изменить свою политику. В конце 80-х — начале 90-х годов эти изменения в Курдистане выразились в том, что местная администрация по указанию центрального правительства начала сближение с курдскими феодалами и родо-племенной знатью, старалась задобрить и перетянуть их на свою сторону.
Курдским племенным вождям и шейхам раздавались деньги, чины и звания. Турецкое правительство назначало их на должности вали и каймакамов, оставляя, однако, за собой право определить и, если нужно, ограничить рамки их деятельности. С целью воспитания молодых представителей курдской знати лояльными и верными правительственному режиму в Стамбуле и Багдаде для них были открыты специальные военные училища — «школы племен» (аширет мектеплери) . Одновременно турецкое правительство начало формировать из курдов курдскую кавалерию (хамидиё), названную в честь султана Абдул Хамида II.
Надежды, возлагаемые турецкими правящими кругами на хамидиё, не оправдались. Большая часть курдов отказывалась вступать в хамидиё; некоторые племена, проживавшие в Турции, даже переселились в Иран, чтобы избежать этого. В результате почти ни один полк не был укомплектован полностью, и боеспособность их была невысокой. Это были малочисленные, необученные и недисциплинированные боевые единицы.
Борьба против турецкого гнета не ослабевала. Конец XIX в. полон вооруженными выступлениями курдов. В октябре 1891 г. в Дерсиме вспыхнуло большое курдское восстание, вызванное налоговой политикой турецких властей. Подобные же восстания имели место в различных уголках Курдистана.
На рубеже XIX — XX вв. уже отчетливо были видны отрицательные результаты турецкого управления курдскими районами. Русский путешественник Бензенгр, посетивший в это время Курдистан, писал: «Грубость и хищническое управление турецких чиновников оказали соответствующее влияние на подчиненное их режиму население. Воинственность выродилась здесь в разбои и насильничество, храбрость — в жестокость, а произвол, взяточничество и вымогательство, в соединении со шпионажем, породили атмосферу лжи, взаимного недоверия и вместе с тем явились причиной разорения населения, так что в настоящее время состояние края представляет картину далеко не отрадную».
Таким образом, турецкие правящие круги то безжалостно угнетали курдов, то начинали заискивать перед ними. В результате вожди курдских племен и крупные землевладельцы проникались сознанием бессилия правительства и использовали это бессилие в своих интересах. А тем временем недовольство курдских трудящихся все больше росло.
Причины недовольства курдов не были ликвидированы и после победы буржуазной революции и свержения режима турецкого султана Абдул Хамида. Правительство младо-турок не оправдало надежд курдов. Особое недовольство курдской родо-племенной знати вызывала младотурецкая национальная политика, переросшая в грубый шовинизм. Отряды хамидиё фактически распались. Младотурки, отражая стремление турецкой буржуазии и помещиков, начали расправу с неугодными курдскими вождями (Были убиты влиятельнейший курдский вождь Ибрагим-паша и накиб Южного Курдистана шейх Сайд, Барзанджи (1908 г.), шейх Абдул Салям-Барзани и др.)
Политика террора, разнузданная шовинистическая пропаганда, урезание наследственных прав представителей курдской родо-племенной знати — все это сильно поколебало доверие курдских беков и шейхов к правительству младотурок.
Курдская родо-племенная аристократия не хотела уступать своих традиционных прав и привилегий, и это обусловливало ее отвращение к новому режиму и стремление освободиться от турецкого господства. Однако вражда и соперничество между курдскими лидерами по-прежнему мешали объединению курдов. Но к попытки младотурецких властей использовать эти разногласия в свою пользу успеха не имели. Антитурецкое настроение в Курдистане росло.
Курдские националисты в это время требовали для Курдистана административной автономии, сокращения налогов и упорядочения системы их сбора. Требовали они также создания курдской национальной армии для охраны границ Курдистана, организации местной курдской администрации, открытия школ с обучением на курдском языке, а также выдвижения курдов на должности офицеров и гражданских чиновников.
После вступления Турции в войну территория, населенная курдами, превратилась в арену сражения. Турецкие войска производили массовые реквизиции скота и имущества, разоряли курдские деревни, убивали мирное курдское население (под предлогом эвакуации, необходимой в связи с наступлением русских войск, турки производили массовые депортации курдов, с тем чтобы расселить их среди турок и ассимилировать. По официальным данным, этой жестокой мере были подвергнуты около 700 тыс. курдов. Многие из них пал жертвами произвола). В результате положение курдов становилось еще более затруднительным.
Однако на пути объединения курдского народа возникли новые большие препятствия. После первой мировой войны Курдистан оказался расчлененным уже на четыре части — между четырьмя государствами Ближнего Востока (Турцией, Ираном, Ираком и Сирией). Причем курды имели теперь дело не со слабой администрацией довоенной Турции или Ирана, а со значительно более прочными политическими единицами — республиканской Турцией, централизованным Ираном и вновь созданным Иракским королевством. Правящие круги этих стран проводили политику консолидации и централизации в пользу господствующих турецкой, арабской и иранской наций. И хотя связи между разобщенными частями Курдистана полностью не были разорваны, с этого времени курдский вопрос постепенно начал принимать региональный характер.
Насильственное переселение курдских племен правительствами Ирана и Турции в период между двумя мировыми войнами имело тяжелейшие последствия. При этом гибли целые племена. В результате окончательного раздела Курдистана и установления строгого пограничного режима, особенно между Турцией и Ираном, полукочевые племена, чьи летние или зимние стоянки находились на территории другого государства, лишились права свободного перехода границы. Теперь они были обязаны платить за это большие суммы.
После поражения и распада Османской империи страны Антанты спешили присвоить оккупированные ими территории. С целью расположить к себе курдов они обещали курдским националистам создать автономное курдское государство. Эти обещания были отражены в Севрском договоре 1920 г. Однако победа кемалистской революции провалила план создания автономного курдского государства под покровительством стран Антанты. Упрочив свои позиции кемалисты отвергли этот план.
Руководство молодой Турецкой Республики заняло явно шовинистическую позицию по отношению к национальным меньшинствам Турции. Курды на это ответили восстанием, жестоко подавленным. В июне 1927 г. Великое национальное собрание приняло закон о переселении курдов из восточных вилайетов в западные. В течение нескольких лет «было переселено несколько тысяч участников восстания 1925 г.
Преследование и физическое уничтожение курдского населения стало официальной государственной политикой турецкого правительства. Законы, изданные в Турции в 30-х годах, особенно после подавления курдского восстания в районе Арарата (1930-1931), ставили своей целью убить в курдах чувство национального достоинства и самосознания, ускорить процесс ассимиляции курдов.
Восстание курдов в районе Арарата (Агридаг) возглавляли Ихсан Нури-паша (командующий вооруженными силами) и Ибрагим Хаски (глава гражданской администрации). Турецкое правительство сорвало переговоры с руководителями восстания, отказавшись признать национальные права курдов. В ходе восстания курдским вооруженным отрядам удалось захватить в плен большое количество турецких офицеров,. а также военного снаряжения. Было сбито несколько самолетов группы карателей. Сломить сопротивление восставших удалось лишь после полного истощения сил курдов. В результате жестоких репрессий пострадало 165 курдских деревень. Было сожжено 7716 домов. Погибли 8664 курда, в основном дети, женщины и старики. Многие мужчины погибли в боях, а часть укрылась в горах. Руководитель восстания Ихсан Нури скрылся в Иране.
После подавления восстания турки запретили официальное использование курдского языка. Книги на курдском языке были конфискованы и сожжены. Слова «курд» и «Курдистан» были изъяты из всех учебников. О курдах в них говорилось как о «горных турках». Территория курдов была изолирована от внешнего мира. Иностранцам запретили путешествовать в восточных вилайетах.
В 1927 г. курдские политические эмигранты-представители родо-племенной верхушки и интеллигенции — создали в Детройте, а по другим данным, — в Ливане из разрозненных и спорадически существующих курдских политических групп новую организацию — Хойбун, превратившуюся в течение нескольких лет в штаб курдского национализма.
В руководстве Хойбун были представлены люди различного» политического направления. Большим авторитетом пользовались Ихсан Нури, Джаладат и Камуран Бадрханы, Мамдух Салим, Кадри Джалил-паша, Хасан Хаджо и др.
Новая курдская партия носила ясно выраженный военно-политический характер. В ее программе среди других были и такие требования, как создание единой партии Курдистана, подготовка антитурецкого восстания, избрание верховного командующего, а также установление хороших отношений с правительствами Сирии и Ирана (Хойбун требовала ограничиться в этих странах культурной автономией). Члены партии считали своим союзником считали Реза-шаха. Призыв бороться против всех турок отрицательно сказался в дальнейшем на развитии курдского освободительного движения, и в конечном итоге восстание, организованное Хойбун в 1930-1931 гг., потерпело поражение.
Подрыву авторитета Хойбун способствовала также связь с западными государствами, которые скорее старались использовать партию против СССР чем для действительного установления курдского независимого государства. Кроме того, в своей деятельности Хойбун не опиралась на курдское крестьянство, не призывала его к установлению союза с турками.
5 мая 1932 г. турецкое правительство издало закон, на основании которого, территория, населенная курдами, была разделена на четыре зоны, причем одна совсем освобождалась от курдов с целью «защиты порядка». Она была объявлена запретнюй зоной. Вновь переселившимся курдам запрещалось ходить в национальной одежде. Часть курдских шейхов и беков была арестована и переселена, другая часть — подкуплена. Среди курдских племен разжигалась вражда и ненависть, культивировалось противопоставление их друг другу.
Летом 1934 г. турецкий парламент принял еще один закон, .направленный против национальных меньшинств. Министр внутренних дел получил право изменять местожительство различных народов в соответствии с тем, насколько они «прижились» к турецкой культуре.
Открывая заседание меджлиса в 1936 г., Кемаль Ататюрк отметил, что из всех проблем, стоящих перед страной, едва ли не самой важной является курдская, и призвал «покончить с ней раз и навсегда». А два года спустя (летом 1938 г.) тогдашний министр внутренних дел Турции Джелаль Баяр заявил, что в Турции уже не существует курдской проблемы.
Накануне и в годы второй мировой войны перед курдским национально-освободительным движением встали новые задачи: повышение уровня национального самосознания курдов; создание политической партии, способной повести за собой курдские массы. С середины 40-х годов борьба курдов за свои национальные права в Турции стала осуществляться в основном мирными средствами.
Военный переворот 1960 г. и принятие новой конституции не облегчили положения курдов Турции. Новое правительство продолжало шовинистическую политику ассимиляции и отуречивания курдского населения. Был принят новый закон о переселении (№ 105) — под предлогом борьбы с курдскими шейхами, но фактически этот закон больше применяли против патриотически настроенных курдских деятелей.
Закон о политических партиях, принятый в июле 1965 г., запрещал создание таких партий, которые в своей программе признали бы существование национальных меньшинств в Турции.
В 1965 г. в Турции была создана Демократическая партия Курдистана, а в 1978 г. — Рабочая партия Курдистана. В настоящее время, находясь в подполье, РНК проводит большую работу по повышению уровня национального и классового самосознания курдских рабочих и крестьян.
В жестоких условиях запрета всяких публикаций на курдском языке курдские прогрессивные деятели на свой риск и страх старались издавать журналы, способствующие развитию курдского языка, фольклора, культуры. Во второй половине 70-х годов в Турции последовательно выходили курдские издания, в которых не только критиковалась политика официальных властей и буржуазных партий по отношению к курдскому народу, но и освещались злободневные социальные и национальные аспекты курдской проблемы.
После свержения в Иране прогнившего монархического режима и активизации там курдского движения правящие круги Турции в вилайетах, населенных курдами (Газиантеп, Малатья, Сивас, Урфа — всего в 19 вилайетах), ввели чрезвычайное положение. В районах Северо-Восточного Курдистана репрессии особенно усилились после государственного переворота осенью 1980 г.
Итак, несмотря на то что в новейшее время, почти совпадающее с периодом существования Турецкой республики, в экономической, общественной и политической жизни страны произошли заметные сдвиги, политика правящих кругов Турции по отношению к курдскому народу осталась неизменной.
Аналогичный курс по отношению к курдам проводили и правящие круги Ирана. Разница была лишь в том, что здесь Англия более активно вмешивалась во внуренние дела страны, а влияние феодально-сепаратистских тенденций на курдское движение было более сильным. Однако подавлялись курдские Племена одинаково жестоко — как в Иране, так и в Турции.
После окончания первой мировой войны признанным лидером иранских курдов был Исмаил-ага Симко (Смитко) — вождь ялемени шеккак. Это был типичный курдский феодал. В 1922 г. королевство Симко пало.
Строительство дорог в Курдистане, осуществляемое Реза-шахом (1925-1941), ускорило товарооборот и денежное обращение в стране. В свою очередь, этот процесс способствовал созданию общеиранского рынка, что было тесно связано с проводимой шахом политикой централизации страны. Централизация (главный итог правления Реза-шаха) помогла персидской буржуазии и помещикам установить свою политическую власть в стране.
Централизация страны, уничтожая замкнутость племен, способствовала сближению многочисленных народов Ирана и объединению его территории в одно экономическое и политическое целое. Однако процесс объединения и уничтожения национальной замкнутости, так же как и в соседней Турции, сопровождался усилением гнета многочисленных национальных меньшинств и их подчинения господствующей нации.
Правительство Реза-шаха идеализировало государственные объединения, существовавшие на иранской территории в древнее время и в средние века. Искусственно внедрялся, например, культ древнего Сасанидского и даже Ахеменидского государства — как образцов централизованного государства; территория и этнический состав древнего государства сравнивались с пехлевийскими и т.д.
Проводя великодержавную политику, правительство отрицало существование многих национальных меньшинств в Иране.
Депутат Иранского меджлиса Дешти на заседании 21 октября 1930 г. заявил: «В Иране не существует курдского вопроса, так как курды здесь не рассматриваются как национальное меньшинство, а считаются единоплеменниками иранцев». «Все племена и роды Ирана считают себя иранцами, детьми одной семьи», — вторил ему другой депутат.
Правительство Реза-шаха политику разоружения и военного» подавления курдов особенно интенсивно проводило после того» как в 1927-1928 гг. в основном закончилось строительство шоссейных дорог в районах, населенных племенами.
Против племен использовались такие испытанные методы, как натравливание одних племенных вождей на других, политика переселения и геноцида и т.п. В случае добровольного подчинения главу племени оставляли временно на месте, используя его как слепое орудие проведения правительственной политики.
Вслед за военными губернаторами в племенном районе появлялись агенты министерства финансов и полиции. По мере подчинения племен военная власть заменялась гражданской. Административный аппарат, как правило, комплектовался из лиц персидской национальности.
В 30-х годах, столкнувшись с большими экономическими и политическими трудностями внутри страны, Реза-шах вынужден был ослабить репрессии против курдов. Ни подавление восстаний (в 1925, 1926, 1930 гг. и др.), ни разоружение, ни строительство военных дорог, ни подкуп отдельных вождей и ханов, ни политика ассимиляции не помогли Реза-шаху решить курдский вопрос. О провале племенной политики иранских правящих кругов наглядно свидетельствует тот факт, что к началу 40-х годов подавляющее большинство (приблизительно 2 млн. человек) бывших кочевников и полукочевников, насильственно переведенных на оседлость, вновь вернулось к кочевому образу жизни.
Накануне второй мировой войны, перед лицом надвигавшейся опасности, различные общественные слои курдского народа постепенно сплотились вокруг национального знамени. В Иранском Курдистане возникли политические организации. Еще в годы первой мировой войны здесь возникла Партия свободы Курдистана (Хизб ризгари Курдистан), которая в годы второй мировой войны стала называться Жиане Кордестан (Возрождение Курдистана) — сокращенно ЖК (Полное название этой партии — Комалай Жииане Кордестан (Комитет возрождения Курдистана)). Эта партия имела свой печатный орган — журнал «Ништиман» («Родина»).
После окончания второй мировой войны партия поставила перед собой цель — локализовать освободительную борьбу курдов, а именно сконцентрировать ее в границах каждого отдельного государства. Отсюда вытекала необходимость установления связи со всеми прогрессивными силами, которые боролись против реакционных правительств в Иране, Турции и Иракском королевстве.
В ноябре 1945 г. партия ЖК приняла новое название — Демократическая партия Курдистана (ДПК). Был избран ЦК партии во главе с Кази Мохаммедом и приняты устав и программа. В ДПК вошла родо-племенная знать г. Мехабада. Руководство партии очутилось в руках крупных феодалов, родо-племенной верхушки, представителей влиятельных семей. Это обстоятельство мешало развитию революционных тенденций в ДПК. Из ее программы были выкинуты какие бы то ни было социальные требования.
22 января 1946 г. в присутствии вождей племен заза, мамаш и мангур Кази Мохаммед провозгласил автономию Курдистана. Курдское автономное правительство осуществило ряд важных прогрессивных мероприятий, прежде всего в области культуры и образования. На территории автономной республики началась борьба за ликвидацию неграмотности. Официальным языком был провозглашен курдский. Открылись курдские школы, театр, начала выходить курдская газета. Радиопередачи велись на курдском языке. Особое внимание было уделено улучшению медицинского обслуживания и социального обеспечения населения, а также благоустройству городов.
Однако автономное правительство, в которое опять-таки вошли представители родо-племенной знати и крупные феодалы, не отличалось последовательностью действий и решений, и иранские реакционные силы, воспользовавшись благоприятными для себя внутренними и внешними факторами, жестоко подавили курдскую республику, просуществовавшую всего год.
Положение иранских курдов не изменилось и после свержения династии Пехлеви и победы антиимпериалистической революции. В новой конституции Ирана совсем обойдены национальные интересы курдов, как и других национальных меньшинств страны. Курды остаются в положении угнетенного нацменьшинства, которое с оружием в руках борется за свое право на национальную автономию.
Чтобы полнее представить себе отношения племен в современном Ираке, рассмотрим коротко племенную политику иракского правительства.
Иракская административная система развилась из старой османской системы управления. Если в 1918 г. весь Ирак делился на три вилайета (области), то после установления английского контроля он был разделен на 14 лив (провинций), из которых четыре (Киркук, Мосул, Эрбиль и Сулеймания) охватывали территорию, населенную курдами.
Как уже говорилось, в период своего господства турки опирались на крупных феодалов и племенных вождей и помогали им присваивать племенные земли, но прогнившему османскому режиму не под силу было преодолеть сопротивление племен.
После захвата Ирака Англией английские военные власти решительно встали на сторону вождей племен и передали им права на те земли, которые до прихода англичан составляли общую собственность членов племени. Земли эти стали наследственной собственностью вождей. Таким образом, то, что не удалось сделать туркам, сумели осуществить англичане (с помощью военной силы и сговора с местными вождями). Английские оккупационные власти стремились укрепить власть шейхов и наиболее влиятельных вождей племен. Новую систему управления разработали на основе родо-племенной организации, уважения родовых привычек и обычаев, поддержки шейхов, которых использовали для проведения мероприятий администрации.
Английская политика «кнута и пряника» расколола шейхов на две группы: враждебно настроенную по отношению к англичанам (например, племя барзанджи во главе с шейхом Махмудом) и на превратившуюся в послушное орудие английских колонизаторов (племя пишдер во главе с Бабакра-агой).
С установлением английского мандатного режима (он продолжался с мая 1920 по октябрь 1932 г.) мандатные власти всячески старались укрепить авторитет местной администрации, чтобы помешать усилению влияния племен. Вожди племен, которым англичане доверяли охрану порядка» сбор налогов и т.п., стали главной опорой английского мандатного режима, а затем марионеточной хашимитской династии, с помощью англичан правившей Ираком с 1921 по 1958 г. Страной фактически управлял английский верховный комиссар — через короля и правительство, при котором действовали английские советники.
По мере усиления центральной власти и местных органов управления влияние племенной организации ослабевало. Накануне второй мировой войны многим вождям племен прекратил» выдачу субсидий (поскольку их влияние быстро падало).
После отмены английского мандата (1932 г.) бразды правления страной перешли непосредственно в руки короля, который опирался на крупных землевладельцев и вождей племен. Королевское правительство управляло страной через мутасаррифов (губернаторов) провинций, которых до 1970 г. было 14. Мутасаррифам подчинялись каймакамы — начальники каза (уездов). Каза, в свою очередь, делились на нахии (районы), которыми управляли мудиры, а в подчинении последних были сельские старосты — мухтары (Мухтару помимо сбора налогов поручался набор новобранцев. Воинская повинность в Ираке существовала со времен установления турецкого господства, и прохождение воинской службы было обязательным, в том числе для курдов. Мухтар (а в горах ага) нередко злоупотреблял своим положением и использовал воинский призыв, чтобы отделаться от неугодных лиц ).
Как и в Турции, в Ираке мудиру подчинены несколько полицейских, с помощью которых он поддерживает связь с вождями племен и правительственными чиновниками.
Восстания курдов, частые в период английского мандата, постоянно вспыхивали и в последующие годы. Особенно значительным было восстание курдов племени барзан во главе с муллой Мустафой Барзани (1943-1945). Интересно, что восставшим оказали помощь местные курдские демократические и национальные организации (В Юго-Востосточном Курдистане к этому времени существовали следующие курдские политические организации: Браяти («Братство»), Хива («Надежда»), Рызгари («Свобода»), Шорыш («Революция») и др.) Совместные действия вооруженных курдских племен и демократических организаций привели к тому, что и племена, и политические партии получили большую свободу действий. Правительство обещало курдам автономные права в области просвещения и культуры — и на время восстания прекратились. Но как только оно потребовало безоговорочного подчинения, сопротивление вспыхнуло с новой силой.
В 1946 г. в Иракском Курдистане была создана Демократическая партия Курдистана, и борьба курдских племен слилась с широким революционным движением всего иракского народа, завершившимся свержением прогнившего хашимитского режима (14 июля 1958 г.).
Однако буржуазно-демократическая революция в Ираке не оправдала надежд курдского народа (в принятой после победы революции 14 июля 1958 г. конституции говорилось, что «Иракская республика основана на союзе арабов и курдов», которые получили равные права. Однако на деле правительство проводило» антикурдскую политику.) Очень скоро, в союзе с реакционными вождями племен, республиканское правительство начало провоцировать кровавые столкновения в ряде районов Иракского Курдистана. Эти столкновения правительство Абдель Керима Касема использовало как повод для начала войны против курдов в сентябре 1961 г.
Война с перерывами продолжалась до 1975 г., когда между правительством Хасана аль-Бакра и курдскими лидерами было заключено соглашение о прекращении огня. Национальные права иракских курдов были официально признаны: 11 марта 1974 г. был издан закон об автономии курдов. В состав Курдского автономного района вошли три курдские провинции: Сулеймания, Эрбиль и Дохук. Новый курдский административный район имеет свой законодательный совет и свое правительство, располагает своим бюджетом.
В результате ирано-иракской войны, ведущейся с сентября 1980 г., курдские пограничные районы Ирака сильно пострадали.
You must be logged in to post a comment Login
Leave a Reply
Для отправки комментария вам необходимо авторизоваться.
