История князей из дома Бани Ардалан на протяжении их почти семисотлетнего правления складывалась по-разному. Временами они настолько укрепляли свое положение, расширяли владения и ослабляли степень своей зависимости от центральной власти, что отдельные авторы нашли возможным рассматривать Арделанское княжество как «независимое курдское государство». Например, курдский историк Мухаммад Амин Заки, перечисляя четырнадцать курдских династий, которые, поего мнению, пользовались всеми прерогативами королевской вла сти, включает в их число и князей Арделана 1.
Однако, хотя вассальная зависимость правителей Арделана от государя Ирана часто становилась весьма эфемерной, совершенно ее отрицать не представляется возможным. И Шараф-хан Бидлиси, который делит курдские династии на три категории: 1) «правители Курдистана, которые вознесли знамя султаната и которых историки отнесли к государям», 2) «великие правители Курдистана, которые хотя и не претендовали на султанский титул и не стремились к восшествию на престол, но иногда читали хутбу и чеканили монету со своим именем», 3) «другие эмиры и правители Курдистана»,— не относит династию Бани Ардалан к полновластным государям. Но в разделе о «великих правителях Курдистана» первая глава посвящена Бани Ардаланам. Таким образом, Шараф-хан Бидлиси ставит их как бы во главе «великих правителей», первыми среди династий второй категории. [73]
На основании Шараф-наме Шараф-хана Бидлиси, сочинения Хусрава б. Мухаммада, других арделанских хроник и использованных нами источников можно наметить следующую периодизацию истории Арделанского княжества:
I период — от образования княжества до конца XV в. Этот период освещен чрезвычайно скудно, сведения историков основаны главным образом на местных преданиях и устной традиции.
II период — XVI в.— 1068/1657-58 г. Княжество по-прежнему велико территориально и управляется Бани Ардаланами временами почти независимо.
III период — 1068/1657-58—1240/1824-25 гг. Территория княжества большей частью ограничивается областью Арделан. Временами Бани Ардаланы даже лишаются власти, но при Хусрав-хане III и Аманаллах-хане I сохраняют положение могущественных правителей.
IV период-1240/1824-25-1284/1867-68 гг. В Арделане усиливается влияние Каджаров. Местная династия утрачивает свое высокое положение и в 1867-68 г. теряет власть окончательно.
Легендарная традиция, воспроизводимая в хронике Хусрава б. Мухаммада и во всех других местных хрониках, относит происхождение рода Бани Ардалан к эпохе Сасанидов или первых Аббасидов. Шараф-хан ограничивается сообщением, что родоначальник князей Арделана Баба Ардалан был из Марванидов Диарбекира и поселился среди племени гуран в правление Чингизидских султанов. К концу их царствования он уже был, согласно Шараф-наме, правителем Шахризура 2. По сведениям К. Рича, род Бани Ардалан происходил из ответвления мамуи племени гуран 3.
‘Али Акбар-хан Садик ал-Мулк находит возможным датировать приход к власти Баба Ардалана 564/1168-69 г. 4. Ни Шараф-хан Бидлиси, ни Хусрав б. Мухаммад не уточняют времени его воцарения. Но сведения всех трех источников сводятся к одному — первоначально династия Бани Ардалан пришла к власти не в Арделане, а в Шахризуре, где и была основана крепость Залм, служившая им первой резиденцией 5.
По сведениям, содержащимся в хронике Хусрава б. Мухаммада, в Зубдат ат-таварих-и Санандаджи и Хадике-йи Насирийе, владения первых князей из рода Бани Ардалан: Баба Ардалана, Калула, Хизра I, Илйаса и Хизра II — охватывали достаточно большую территорию и включали Шахризур, Паланган, Кой, Харир, Бабан, Шахрбазар, Ревандуз, Эрбиль и Имадию 6. [74] Однако к этим сообщениям арделанских хронистов, которые основаны, по-видимому, на местной исторической традиции и преданиях, следует подходить с большой осторожностью. В особенности это касается необыкновенно «точных» дат времени правления первых Бани Ардаланов в Хадике-йи Насирийе.
Вызывает также большие сомнения непрерывная последовательность правления первых Бани Ардаланов до Мамун-бека — непременно от отца к сыну, что, как правило, не соответствует истинному ходу исторических событий. Любопытно, что после Мамун-бека, с правления которого Шараф-хан Бидлиси начинает излагать историю правителей Арделана, эта последовательность сразу нарушается: наследует то сын правителя, то его дядя или племянник, то другой из его ближайших родственников. И первые Бани Ардаданы в изображении Хусрава б. Мухаммада и других местных хронистов предстают уж слишком мудрыми, щедрыми и благородными покровителями раийятов. Об этих их «добродетелях» в книге говорится весьма многословно, но в самых общих и трафаретных выражениях. Конкретно о каких-либо их «деяниях» автору сказать нечего.
Фактически изложение истории династии Бани Ардалан в хронике Хусрава б. Мухаммада и в сочинениях других арделанских историков начинается с правления Мамун-бека I. Первые сведения, достоверность которых не вызывает сомнений, представляет заимствованный из Шараф-наме рассказ о разделе Мамун-беком своих владений между тремя сыновьями. Сообщения Шараф-хана Бидлиси, скорректированные в сочинении Хусрава б. Мухаммада, по-видимому, местной традицией, дают представление о территории, которую занимало Арделанское княжество в первой половине XVI в. Бани Ардаланы в правление Мамун-бека I владели районами: Залм, Тагсу, Шамиран, Хавар, Симан, Равдан и Гуламбар (доля старшего сына Мамун-бека — Бика-бека 7); Туй, Машиле, Мариван, Тануре, Калус и Ншекас (доля Сурхаб-бека б. Мамун-бека); Саруджик, Каратаг, Шахрбазар, Алан и Демхеран (доля Мухаммад-бека б, Мамун-бека) 8.
Под властью курдской династии находилась, таким образом, обширная область, охватывавшая западные районы Иранского Курдистана и районы, ныне принадлежащие Ираку. Рост могущества Бани Ардаланов и их независимое положение по [75] отношению к Сефевидским шахам и Османским султанам побудили иранских и турецких государей совершить ряд походов на Арделан.
В Ахсан ат-таварих упоминается о сражениях отважного Бика-бека (по словам Хасан-бека Румлу, легендарный храбрец Рустам был достоин лишь носить за ним попону) с военачальниками шаха Тахмасба в 957/1550 г. 9. Участвовавший в походе вместе с другими кызылбашскими эмирами автор Ахсан ат-таварих вынужден признаться, что курчии племени румлу были обращены курдами в бегство. Возвратившись назад, кызылбаши удовольствовались, по-видимому, разорением окрестностей крепости Залм 10.
По приказу султана Сулаймана войной на сына Бика-бека, Мамун-бека II, идет правитель Имадии Султан Хусайн-бек. В 969/1561-62 г. эмир эмиров Багдада ‘Усман-паша захватывает оплот Бани Ардаланов крепость Залм и Шахризур 11. По свидетельству Хасан-бека Румлу, захват турками Шахризура имел место в 961/1553-54 г., во время правления Сурхаб-бека, брата Бика-бека, и в помощь Сурхаб-беку шах Тахмасб направил «многочисленный отряд богатырей» 12.
Согласно Шараф-наме, с этого времени «область Шахризура вошла в богом хранимые владения монарха и составила часть приобретений Османской династии» 13. Однако, по свидетельству Хусрава б. Мухаммада, через три года, т. е. в 972/1564-65 г., сын Сурхаб-бека Султан ‘Али-бек «отобрал вилайет [Шахризура] у румийцев» 14.
В 985/1577-78 г., согласно Ахсан ат-таварих, «убрал выю из ошейника повиновения» правитель крепости Паланган Искандар, который, по словам Хасан-бека Румлу, «неоднократно вступал с правителями Курдистана в борьбу и выворачивал десницу их отваги и мощи» 15. Шах Тахмасб решил устранить непокорного правителя, и твердыня здешних эмиров — Паланган была захвачена шахскими войсками, хотя, по свидетельству историка, «конец аркана мощи высокодостойных властелинов не достигал зубцов [этой] крепости для ее покорения и высоко парящий сокол могущественных султанов не взлетал в надежде на ее завоевание» 16.
Согласно хронике Хусрава б. Мухаммада, владения князей Арделана при Тимур-хане б. Султан ‘Али-беке (986/1578-79— 998/1589-90) включали Сенендедж, Хасанабад, Кызылдже, Залм, Шахризур, Каратаг, Мариван и Шахрбазар. Кроме того, [76] пользуясь наступившей после смерти шаха Тахмасба анархией в Иране, Тимур-хан завладел Керманшаханом, Сонкором, Динавером в Гяррусом (Заррин-Камаром) 17.
Тимур-хан вначале изъявил покорность османскому султану Мурад-хану. Позднее он перестал признавать над собой чью-либо власть вообще, стал претендовать на звание государя и лишь преждевременная гибель в войне с гяррусцами помешала Тимур-хану осуществить свои намерения.
После Тимур-хана к власти в Арделане пришел его брат Халу-хан (998/1589-90—1025/1616), именуемый Мухаммадом Ибрахимом Ардалани «владетелем Арделана, Шахризура, Коя, Харира и других [округов]» 18. С приходом к власти Халу-хан заново перестроил и укрепил четыре могучие для того времени крепости: Паланган, Хасанабад, Мариван и Залм, которые принадлежали арделанским князьям. По словам Мухаммада Ибрахима, две из этих крепостей — Паланган и Залм — ему пришлось предварительно отвоевать и присоединить к своим владениям. Согласно сочинению Хусрава б. Мухаммада, Халу-хан крепости Паланган, Хасанабад и Мариван построил 19.
Из двух арделанских историков прав Мухаммад Ибрахим Ардалани. В Ахсан ат-таварих упоминается о захвате крепости Паланган кызылбашским эмиром Сулак Хусайном Такалу в 985/1577-78 г. Управление крепостью в том же году было передано кызылбашскому эмиру 20.
Таким образом, Халу-хан Бани Ардалан начал правление, по-видимому, с того, что прогнал кызылбашского эмира из крепости Паланган, которая впоследствии служила оплотом династии Бани Ардалан. Однако, утвердившись на престоле «Арделана, Шахризура, Коя, Харира и других [округов]», Халу-хан, по словам Мухаммада Ибрахима Ардалани, еще около двух лет «болтал о преданности шаху». Потом, по свидетельству историка, он увидел себя «в полной силе и могуществе» 21.
«Могущество крепостей», «многочисленность богатств, войск и припасов» привели к тому, что Халу-хан совершенно перестал считаться с шахом ‘Аббасом и прекратил всякое общение и с сефевидским шахом и с османским султаном 22. «Хотя шах Ирана и султан Турции,— подтверждает Мухаммад Ибрахим Ардалани,— ему оказывали всевозможные щедроты и ласки, он им не служил совсем и покорности не проявлял» 23. [77]
Об этом же пишет и историограф шаха ‘Аббаса Искандар-бек Туркман, когда осторожно, не желая по понятным причинам уронить шахское достоинство, упоминает о неоднократных случаях неповиновения (***) Халу-хана на протяжении нескольких лет 24.
В 1019/1610-11 г. в пределы Арделана, по приказу шаха, вторглись войска во главе с правителем Луристана Хусайн-ханом Луром, чтобы наказать и проучить Халу-хана. Лурский хан потерпел позорное поражение и возвратился ни с чем. И тогда, согласно арделанской исторической традиции, шах ‘Аббас самолично возглавил поход на Арделан, дошел до Исфандабада и возвратился назад после совета «с друзьями и вельможами относительно сражения с Халу-ханом» 25.
Версия о походе шаха ‘Аббаса на Арделан не подтверждается Искандар-беком Туркманом, о чем уже говорилось выше 26, но несомненно, что за упомянутыми в Тарих-и ‘аламара-йи ‘Аббаси «неповиновениями» Халу-хана стояли реальные факты пренебрежительного отношения арделанского князя к свфевидскому шаху. И сместить непокорного правителя шаху ‘Аббасу удалось лишь с помощью сына Халу-хана — Хан Ахмад-хана.
Согласно хронике Хусрава б. Мухаммада, молодой хан был направлен к шаху после обмена с ним «посланниками и посланиями» 27. По сообщению Искандар-бека Туркмана и Мухаммада Ибрахима Ардалани, Хан Ахмад-хан находился в столице Сефевидов Исфахане в качестве заложника, согласно Тарих-и ‘аламара-йи ‘Аббаси — «с детского возраста» 28.
Из заложника Хан Ахмад-хан, получив в жены сестру шаха ‘Аббаса, превратился в шахского зятя и обладателя грамоты на управление Курдистаном. Однако, чтобы занять место отца и привести в исполнение шахское назначение, молодому хану пришлось выдержать настоящую войну с отцом.
Хусрав б. Мухаммад описывает холодный прием, оказанный Халу-ханом сыну и невестке с ее многочисленной свитой,— перед гостями положили по приказу Халу-хана по горсти изюма и орехов, да по два камня. По словам Искандар-бека Туркмана, Халу-хан вообще сына к себе не допустил и направил сразу в Шахризур, в крепость Залм 29. В результате стараниями шаха ‘Аббаса в Арделанском княжестве возникли две могущественные группировки, которые взаимно ослабляли друг друга постоянными стычками и военными столкновениями. И здесь сообщения [78] арделанского историка и сведения Искандар-бека Туркмана расходятся снова.
Согласно хронике Хусрава б. Мухаммада, Хан Ахмад-хан осадил крепость, в которой укрылся Халу-хан. По свидетельству Искандар-бека Туркмана, Халу-хан временно оставил свою резиденцию — крепость Хасанабад, чтобы заняться укреплением другой своей цитадели. Хан Ахмад-хан тем временем хитростью проник в крепость Хасанабад, где хранились сокровища рода Бани Ардалан. Завладев казной, он подарками привлек ашираты и племена на свою сторону и добился признания своей власти 30. Последнее обстоятельство опровергает полностью утверждение историка, что Халу-хан не имел «поддержки среди аширатов и племен» 31.
Лицемерная «забота» шаха ‘Аббаса о «старом и немощном» Халу-хане, якобы утратившем всякое влияние и власть, была продиктована единственно желанием убрать весьма усилившегося курдского династа и посадить на его место (предварительно связав с собой родственными узами) другого.
Хан Ахмад-хан пришел к власти в 1616 г. Халу-хана, по словам Хусрава б. Мухаммада, «схватили и отправили в Исфахан к шаху ‘Аббасу» 32, где он и жил до конца своих дней и умер в 1036/1626-27 г. в возрасте более девяноста лет, ничем не болея 33,
При Халу-хане и его сыне Хан Ахмад-хане, т. е. в последние десятилетия XVI и первые десятилетия XVII в., Арделанское княжество было наиболее сильным за весь период с начала XVI в. и до 1867-68 г. Никогда на протяжении всей его последующей истории Бани Ардаланам не удавалось так укрепить свое княжество, расширить его пределы и ослабить степень своей вассальной зависимости от иранских шахов. Первым и, следовательно, влиятельнейшим в числе семнадцати именитых и могущественных курдских и лурских эмиров времени шаха ‘Аббаса Искандар-бек Туркман называет Хан Ахмад-хана, сына Халу-хана,— «правителя Арделана и беглербега Шахризура» 34.
Хан Ахмад-хан принимал участие в месопотамской кампании шаха ‘Аббаса, но скорее при этом сотрудничал в качестве верного союзника, нежели вассала. Как и государь Ирана, арделанский князь держал двор, в его окружении были поэты, призванные прославлять его «деяния». Одного из них, Йусуфа Йаску, Хан Ахмад-хан заподозрил в заигрывании с его супругой, сефевидской царевной Кулахзар-ханум, и приказал замуровать живым 35. [79]
В конце концов, по-видимому, уже после смерти шаха ‘Аббаса Хан Ахмад-хан совсем «вышел из-под власти кызылбашей» и стал чеканить свою монету 36. В ответ на ослепление по приказу шаха Сафи (1629—1642) его сына Сурхаб-бека, который по матери был царевичем, Хан Ахмад-хан «распахнул врата вражды» и, очевидно, признал власть турецкого султана — «сговорился с султаном Рума». «Сколько шах Сафи ни оказывал ему милостей, как ни заверял [в своем расположении],— рассказывает Мухаммад Ибрахим Ардалани,— все было бесполезно» 37.
Хан Ахмад-хан захватил многочисленные области, арделанскому князю была подвластна большая территория «от Керманшахана и Хамадана до Урмии» 38. В числе его владений оба историка — Хусрав б. Мухаммад и Мухаммад Ибрахим Ардалани — упоминают Имадию и Мосул тоже 39. Своим приказом арделанский хан назначал правителей Соуджбулага и Мераги.
В 1047/1637-38 г. шах Сафи послал против Хан Ахмад-хана большое войско, согласно Мухаммаду Ибрахиму— во главе с Зал-ханом и Сийавуш-ханом, а по сведениям Хусрава б. Мухаммада — с Зал-ханом 40. Ополчение Хан Ахмад-хана и направленные турецким султаном ему в помощь отряды были разбиты на берегу Мариванского озера. Хан Ахмад-хан уехал в Мосул и вскоре там умер 41.
Хан Ахмад-хану наследовал в 1048/1638-39 г. Сулайман-хан б. Мир ‘Аламаддин, который приходился внуком брату Халу-хана — Тимур-хану. Сулайман-хан был назначен правителем Арделана по приказу шаха Сафи. У Хан Ахмад-хана он был в большой немилости. По словам Хусрава б. Мухаммада, Хан Ахмад-хан обнаружил у Сулайман-хана «признаки храбрости, отваги и мужества и одобрил его поведение на пиру и в битве» и, опасаясь его соперничества, «решил с ним покончить» 42. Поэтому до своего назначения Сулайман-хан находился при дворе шаха Сафи.
В правление Сулайман-хана (1048/1638-39—1068/1657-58) Арделанское княжество значительно уменьшилось в своих размерах в результате военных действий между Турцией и Ираном, которые происходили в основном на территории Арделана. Однако положение арделанского князя оставалось все еще достаточно прочным [80] и могущественным. Царственный прием, оказанный Сулайман-ханом посланцу Венецианской республики к шаху Персии, красочно описал Ж.-Б. Тавернье. По его словам, «дом, в котором жил [хан], был одним из самых красивых в Персии» 43. Французский купец описывает роскошное убранство помещения, в котором происходил прием, и даже угощение, последовавшее за беседой «о состоянии дел в Европе».
Мухаммад Ибрахим Ардалани еще именует Сулайман-хана в начале его правления властителем Арделана, Шахризура, Коя и Харира. Но в соответствии с условиями ирано-турецкого договора 1639 г., т. е. через год после назначения Сулайман-хана, области Шахризур, Кызылдже, Карадаг и Шахрбазар отошли к Османской империи 44, а крепости Залм, Мариван и Паланган были срыты 45.
После окончания военных действий между Ираном и Турцией западная граница Арделанского княжества продолжала оставаться в значительной степени размытой, и Мухаммад Ибрахим Ардалани именует сына и преемника Сулайман-хана — Калб ‘Али-хана по-прежнему «правителем Арделана, Шахризура, Коя и Харира» 46, однако в результате этих событий Арделанское княжество потерпело большой урон. Разрушили и сравняли с землей могучие крепости, в которых Бани Ардаланы чувствовали себя неуязвимыми.
Мощь и независимость арделанских князей были в значительной степени подорваны именно в правление Сулайман-хана. Любопытно, что сефевидские шахи добились этого в период довольно длительного мирного сосуществования Ирана и Турции после договора 1639 г., когда в лице арделанского князя им был нужен не союзник, а вассал.
По сообщениям арделанских историков, после смерти Сулайман-хана княжество было поделено между несколькими правителями. Область Сенендеджа перешла к Калб ‘Али-хану (1657-58— 1678-79), Мариван — к другому сыну Сулайман-хана, Хусрав-хану, Сийахкух — к внуку Сулайман-хана, Авроман — к представителю местной авроманской знати, район Палангана — к Мурид-хану, Джаванруд — к одному из вождей джафского племени. Сведения арделанских хронистов несколько уточняет и исправляет Мухаммад Тахир Вахид, историограф шаха ‘Аббаса II (1642— 1666). Согласно ‘Аббас-наме, Сулайман-хан Бани Ардалан был смещен по приказу шаха и его владения поделили при его жизни. Как рассказывает Мухаммад Тахир Вахид, Сулайман-хан прибыл в «резиденцию царствования» — Исфахан в отсутствие государя, [81] и «арделанцы, что прибыли к небесноподобному двору вместе с Сулайман-ханом», сговорились и решили донести на него шаху. «По возвращении победоносных знамен… они единодушно заявили, что Сулайман-хан хотел было забрать все свое имущество в отправиться в Турцию. Преданные шаху гуламы Арделана ему в этом помешали, и потому он прибыл ко двору прибежища мира, не объявляя и не испрашивая разрешения» 47. Слова арделанцев подтвердил правитель Динавера и Сонкора, и, когда «исполненный правдивости облик того сборища,— говорится в ‘Аббас-наме,— заблистал в высочайшем зерцале веры его величества государя, тот изволил Сулайман-хана сместить с упомянутой должности. Постановили, чтобы он отправлялся в священный Мешхед и там проживал и молился за близкое к вечности правление [государя]» 48.
Мухаммад Тахир Вахид существенно дополняет рассказ Хусрава б. Мухаммада, называя поименно тех эмиров, между которыми были поделены районы, «составлявшие тиул Сулайман-хана». Помимо сыновей Сулайман-хана, Калб ‘Али-хана, Сухраб-султана и Хусрав-хана, в ‘Аббас-наме упоминаются также Мухаммад-султан, сын ‘Аббас-Кули-султана Аврамани, Вайс-Кули-султан и Мухаммад-султан Галбаги 49.
После Калб ‘Али-хана арделанские правители сменяли друг друга довольно быстро. Через четыре года после смерти Калб ‘ ‘Али-хана его брат Хусрав-хан, вначале правивший в Мариване, а в 1091/1680 г. назначенный правителем всего Арделана, был казнен в Исфахане по приказу иранского шаха. После казни Хусрав-хана правителем впервые за семь веков существования Арделанского княжества назначили аджарца Тимур-хана, не принадлежавшего к роду Бани Ардалан.
Ослаблением правителей Арделана и Арделанского княжества воспользовались эмиры из могущественного рода Бабанов, которые завладели, по-видимому, в конце 30-х годов XVII в. Шахризуром 50 и соседними с Мариваном и Авроманом районами. В 1105/1693-94 г., когда в Арделане управлял Мухаммад-хан, сын казненного Хусрав-хана, окрепшие Бабаны делают попытку еще больше расширить свои владения за счет Арделана. Сулайман-паша Бабан захватывает Мариван, Авроман и Сийахкух, но вынужден эти области оставить под натиском иранских войск.
С 1113/1701-02 по 1122/1710-11 г. в Арделане снова управляют не Бани Ардаланы: грузин Мухаммад-хан и поочередно два брата, [82] сыновья великого везира Ирана. Отпрыски рода Ардалана прозябают в бедности, лишенные былых привилегий. Так, в 1129/ 1716-17 г., когда иранский шах назначил правителем Арделана внука Калб ‘Али-хана — ‘Али-Кули-хана, шахский посланец, который вез грамоту на правление и почетный халат, с трудом обнаружил будущего князя в бедной деревушке. Жил он там, по словам Хусрава б. Мухаммада, «в крайней бедности и нужде» 51. Ко времени турецкого нашествия в Иран (1723—1724) захват Арделанского княжества не представлял никаких трудностей. Арделан, в недалекие времена представлявший мощный кордон между Турцией и Ираном, стал одной из первых жертв турецкой агрессии. Отряды бабанских эмиров, которые выступали в составе турецкой армии, без труда завладели Арделаном, и в Сенендедже утвердился Хане-паша Бабан, сын Сулайман-паши. Под властью Бабанов область находилась до 1142/1729-30 г. 52. Хусрав б. Мухаммад упоминает приход к власти Хане-паши лишь вскользь и правление Бабанов обходит молчанием.
Сообщения арделанских историков можно дополнить и несколько уточнить благодаря сведениям историографа Надир-шаха Афшара — Мухаммада Казима. Согласно Наме-йи ‘аламара-йи Надири, на стороне турок выступал Ахмад-хан, сын Субхан-Вирди-хана, которого автор именует «беглербегом Арделана» 53. Мухаммад Казим дважды упоминает, что сын арделанского беглербега «обратился за помощью к Турции, как только занялся день этого богом данного правления (т. е. правления Надир-шаха.— E. В.)» 54. Таким образом, по утверждению Мухаммада Казима, в завоевании Арделанского княжества турками участвовал арделанский хан, будучи назначен «вместе с другими отрядами и полками Турции [выступить] на войну через Диарбекир и Мосул» 55. Бабаны покинули Арделан вместе с турецкими войсками, изгнанными Надир-шахом из западных областей Ирана. Субхан-Вирди-хан б. Мухаммад-хан Бани Ардалан, который в начале турецкого нашествия признал власть султана, был назначен правителем Хамсе и поименован пашой 56, после изгнания турок стал, по словам Мухаммада Ибрахима Ардалани, «независимым правителем» Арделана 57. Правда, стоило Надир-шаху с войском в 1144/1731-32 г. выступить в Герат, как его «независимое» правление кончилось. Турки, «как и прежде», завладели западными областями Ирана, а Бабаны — Арделаном. Но в 1145/1732-33 г. [83] и турки и Бабаны снова отступили под натиском войск Надир-шаха.
Правителем Арделана был назначен Субхан-Вирди-хан. После турецкого вторжения, набегов, грабежей и кровавых столкновений войск область осталась разоренной и опустошенной. Напрасно Надир-шах то и дело менял правителей — не успевал иногда доехать до Сенендеджа один, как следом за ним мчался новый правитель, с новой грамотой и почетным халатом 58 — «из-за разрухи, [наступившей] в вилайете, и отсутствия жителей и подданных» налоги с Арделана почти не поступали 59.
В 1155/1742-43 г. из-за неурожая в Арделане разразился страшный голод. Наступила зима, дороги занесло снегом, и связь с внешним миром прервалась. Множество человеческих жизней унес этот год. Арделан почти обезлюдел. Но и эту область, находившуюся на грани запустения, Надир-шах продолжал подвергать невыносимому гнету и притеснениям 60. Поэтому известие о смерти Надир-шаха в Арделане восприняли с великой радостью. В Иране началась ожесточеннейшая борьба между крупными феодальными группировками, жаждавшими посадить на трон своих ставленников. По мере ослабления центральной власти в Иране Бани Ардаланы начинают понемногу укреплять свое положение. Однако к утверждениям Хусрава б. Мухаммада, что область «достигла в целом благополучия и стала процветать» 61, следует относиться, без сомнения, с большой осторожностью.
Правитель Арделана Хасан ‘Али-хан (1161/1748—1167/1753-54), по сведениям Хусрава б. Мухаммада и Мухаммада Ибрахима Ардалани, успешно сразился с главой крупного курдского племени зенгене Имам-Кули-ханом, который напал на Арделан с большим войском. Зенгене были разгромлены и обращены в бегство, а арделанцы захватили богатую добычу 62. Согласно хронике Хусрава б. Мухаммада, Хасан ‘Али-хану удалось даже расширить свои владения и захватить после победы над зенгене Керманшахан, Динавер, Боруджирд, Гульпайган и другие районы 63. Но устоять перед другим своим злейшим врагом — Бабанами арделанские князья не смогли.
В битве с бабанским эмиром Салим-пашой, получившим большую помощь и войско от турок, Хасан ‘Али-хан потерпел поражение. Он обратился к посредничеству Азад-хана афганца, бывшего сардара (полководца) Надир-шаха, который после смерти [84] Надир-шаха возглавлял одну из сильнейших группировок феодальной знати в борьбе за иранский престол. Салим-паша Бабан тоже выехал вслед за ним в ставку Азад-хана, «опасаясь, как бы… Хасан ‘Али-хану не удалось поправить дело и как бы Азад-хан не пришел к нему на помощь» 64.
Бабанский эмир, по свидетельству арделанских историков, преподнес Азад-хану большую сумму денег и обязался ему служить верой и правдой. Азад-хан предпочел из двух курдских эмиров того, кто оказался сильнее в бою. Он передал Салим-паше грамоту на управление Арделаном и Хасан ‘Али-хана Бани Ардалана, закованного в кандалы. Бабанский эмир казнил соперника сразу по приезде в Сенендедж. Столицу Бани Ардаланов заняло бабанское войско.
Вскоре на Сенендедж напали войска Карим-хана Занда. Город был разорен, разграблен и предан огню. В Арделане началось народное восстание, которое закончилось изгнанием Бабанов 65. Правителем Арделана восставшие поставили брата Хасан ‘Али-хана, казненного Салим-пашой Бабаном,— Карим-хана Бани Ардалана. Он не отличался большими способностями и умом, и Хусрав б. Мухаммад не скупится на весьма раздраженные замечания по его адресу 66.
В 1170/1756-57 г. 67 управление Арделаном переходит к внуку Субхан-Вирди-хана — Хусрав-хану, которому вместе со своим знаменитым сыном Аманаллах-ханом удалось на некоторое время возродить былое величие дома Бани Ардалан. Согласно хронике Хусрава б. Мухаммада, грамоту на правление и почетный халат Хусрав-хану пожаловал отец основателя Каджарской династии Ага Мухаммад-хана (1779—1797) — Мухаммад Хасан-хан. С аналогичной просьбой к каджарскому хану якобы обращался и бабанский эмир. Но Мухаммад Хасан-хан отказал бабанцу, не желая «продавать область чужим», а отдал Арделан тому, «кто имеет право» 68.
Приведенная версия, по-видимому, отражает лишь наивное старание Хусрава б. Мухаммада польстить правившей в его время династии Каджаров и лишний раз подчеркнуть, что только Бани Ардаланы имели право на власть в Арделане. Бабанские эмиры оставались для него узурпаторами и чужаками. Мухаммад Хасан-хан возглавлял могущественную группировку каджарских племен на севере Ирана и мог, конечно, изображая из себя государя, даровать грамоту на правление. Но в действительности, как [85] помогает нам уяснить Мухаммад Ибрахим Ардалани, дело обстояло сложнее.
Хусрав-хан Бани Ардалан находился на службе у Мухаммад Хасан-хана и участвовал на его стороне в битве каджарского хала с Азад-ханом афганцем. На стороне последнего сражался Салим-паша Бабан, также жаждавший заполучить Арделан. Битва произошла в 1169/1755-56 г. в Урмии. И Салим-паша Бабан и Азад-хан потерпели позорное поражение. Азад-хан бежал в Хаккари, Салим-паша — к границам Бабанского княжества.
Получив поддержку Мухаммада Хасан-хана Каджара, Хусрав-хан направился в Арделан. В области Бане ему преградил путь Салим-паша со своими отрядами и снова был разбит, «потерпев позорное поражение. 300—400 человек из [отрядов] Салим-паши стали жертвой меча героев Арделана» 69. Хусрав-хан, по словам Мухаммада Ибрахима Ардалани, «с победой и триумфом прибыл в Арделан» 70.
По словам Хусрава б. Мухаммада, «преисполненное величия л великолепия независимости правление» Хусрав-хана продолжалось до 1176/1762-63 г. К этому времени Карим-хан Занд, одержавший победу в войне многочисленных феодальных группировок, объединил под своей властью весь Иран. Он передал Сенендедж с относящимися к нему округами бабанскому эмиру Сулайман-паше, и тот присоединил Арделан к Бабану. Через год бабанский эмир был убит, и вскоре Хусрав-хан снова стал правителем Арделана.
Хусрав-хан с самого начала своего правления стремился как-то преодолеть разрушения, причиненные Арделану, и укрепить свое княжество. Более чем полувековой период непрерывных междоусобиц и кровавых войн сменился непродолжительным временем относительного благополучия 71.
Хусрав-хан особенно укрепил свою власть и «обрел в делах власти и правления независимость» после смерти Карим-хана Занда в 1193/1779 г. Как относился Хусрав-хан к преемникам Карим-хана Занда, сменявшим друг друга на иранском престоле, показывает приведенный в хронике рассказ о назначении ‘Али Мурад-ханом Зандом Кахзад-хана б. Субхан-Вирди-хана правителем Арделана. Хусрав-хан разбил отряды нового правителя, самого же ограбил и обратил в бегство 72.
В Иране между тем с новой силой разгорелась борьба за власть между феодальными группировками. Ни один из известных нам арделанских историков не упоминает, что Хусрав-хан Бани Ардалан сам претендовал на иранский престол. По их словам, [86] в начавшихся междоусобицах он играл довольно заметную роль и временами «начинал поговаривать о независимости» 73.
Хусрав-хан одержал блестящую победу над правителем Керманшахана Аллах-Кули-ханом, захватил богатую добычу и присоединил к своим владениям Сонкор, Динавер, Саадабад и Туй-Саркан. Позднее Хусрав-хан завладел еще большей территорией «от Керманшахана до Исфахана»: Боруджирдом, Нехавендом, Каззазом, Фараханом, Гульпайганом, Хансаром и другими округами 74.
К концу XVIII в. арделанский князь в лице Хусрав-хана Бани Ардалана, согласно местным хроникам, представлял могущественного династа, чья военная мощь и поддержка Каджарам в войне с Зендами помогли сломить сопротивление Зендской династии. Так, в 1199/1784-85 г.,— рассказывает Хусрав б. Мухаммад 75,— когда Джа’фар-хан Занд, преемник ‘Али Мурад-хана Занда, прибыл из Шираза и во второй раз взял Исфахан, а затем с огромной армией двинулся на Хамадан, именно Хусрав-хан и ханы Гярруса остановили его продвижение и разгромили Джа’фар-хана.
После победы над Исма’ил-ханом Зандом в 1201/1786-87 г. Хусрав-хан послал Ага Мухаммад-хану Каджару головы убитых, захваченные в бою литавры и замбураки и был каджарским ханом «вознесен и возвеличен» 76. В то время, как можно понять иа текста сочинения Хусрава б. Мухаммада, это было большой услугой Ага Мухаммад-хану Каджару и определило исход войны между Зендами и Каджарами и будущую судьбу соперничавших династий.
Сведения арделанских хронистов о разгроме Хусрав-ханом войск правителя Керманшахана Аллах-Кули-хана подтверждает Мухаммад Хашим Асаф, в сочинении которого нашла свое отражение история Зендов и первых Каджаров. В Рустам ат-таварих Мухаммада Хашима Асафа содержится весьма важное дополнение к сообщениям Хусрава б. Мухаммада, Мухаммада Шарифа и Мухаммада Ибрахима Ардалани. Согласно Рустам ат-таварих, «высокодостойные Хусрав-хан, валий Курдистана, и Аллах-Кули-хан, правитель Керманшахана, оба претендовали на иранский престол» 77.
Замечание Мухаммада Хашима придает описанию арделанских историков совсем Иное освещение. Не сторонника имел Ага Мухаммад-хан Каджар в лице арделанского князя, а соперника; не об интересах каджарского хана радел Хусрав-хан, то сражаясь [87] с Зендами, то заключая с ними союз, а о своих собственных. Легенда о том, что Хусрав-хан сразу принял прокаджарскую ориентацию и проложил им фактически путь к иранскому престолу, явно принадлежит перу арделанских хронистов и придумана авторами местных историй из соображений чисто политического характера.
Эту легенду с полным доверием воспринял и воспроизвел в своих социально-исторических очерках В. П. Никитин: «Семейство [правителей] Сенне связало свою судьбу с судьбой племени Каджаров, когда последние возжаждали персидский трон, и заключило с ними союз дружбы и единства. Засвидетельствовав таким образом свою покорность династии Каджаров, оно осталось верным своему слову и оказало военную помощь в битвах с несчастным Лутф ‘Али-ханом Зандом, разгром и смерть которого освободили трон для Каджаров» 78.
Но самые неопровержимые доказательства несостоятельности версии арделанских хронистов заключены в сочинении Мирза Мухаммада Садика Нами Мусави Тарих-и гипигуша-йи Зандийа. В главе, посвященной «изъяснению бегства Исма’ил-хана [Занда] в сторону Хамадана, похода его величества миродержца на упомянутый город и битвы с Хусрав-ханом», рассказывается о сражении Ага Мухаммад-хана Каджара с Хусрав-ханом Бани Ардаланом 79.
Как рассказывает Мирза Мухаммад Садик Нами Мусави, Исма’ил-хан бежал под натиском каджарских войск к Хамадану, где управлял в то время на правах наместника Ага Мухаммад-хана Мухаммад Хусайн-хан Каракузлу. Тот закрыл было крепостные ворота и приготовился к обороне крепости. Согласно Тарих-и гитигуша-йи Зандийа, Исма’ил-хан вскоре завладел крепостью, а с Мухаммадом Хусайн-ханом сумел договориться, и «между ними были заложены устои единения и согласия». Разгневанный Ага Мухаммад-хан пошел на Хамадан. Но Исма’ил-хан Занд не стал ждать прибытия каджарского войска и, «разглядев на челе своих обстоятельств следы упадка… отправился в сторону Гярруса».
Когда войска Ага Мухаммад-хана остановились под Хамаданом, «от беглербега Курдистана Хусрав-хана», т. е. от Хусрав-хана Бани Ардалана, были получены, по словам Мирза Мухаммада Садика, «исполненные смирения» послания: «…мол, поскольку этот чистый помыслами принадлежит к числу старинных слуг отмеченной вечностью державы и вскормлен тем славным счастливым родом, он умоляет, дабы равный Сулайману повелитель [не] направлялся в вилайет Курдистана и этого немощного [88] муравья не топтал ногами [своих] коней» 80. Послания, по свидетельству историка, были доставлены старшим сыном Хусрав-хана вместе с богатым подарком и «податями с Курдистана за два года».
Ага Мухаммад-хан, согласно Тарих-и гитпигуша-йи Зандийа, оставил просьбу и обращение арделанского князя без внимания и ответом его не удостоил. Тогда, заключает автор, «вышеупомянутый [Хусрав-хан], видя, что дело приняло нежелательный оборот, был вынужден собрать войско и призвать армию, обратился за помощью к ‘Али-хану Хамсе, ханам Каракузлу и Гярруса. … За короткое время он собрал многочисленное войско… и направился на битву с армией, [исполненной] отваги» 81.
Сражение Ага Мухаммад-хана Каджара и Хусрав-хана Бани Ардалана произошло в одном фарсахе от города Хамадана, и «ветерок победы и торжества подул,— утверждает историограф Зендов,— на обстоятельства войска противника (т. е. Хусрав-хана Бани Ардалана.— Е. В.)». Армия «его величества прибежища мира … рассеялась, а корабль [его] святого существования [оказался] в том исполненном смятения море» 82.
Мирза Мухаммад Садик объясняет успехи арделанского князя, помимо коварства «небесного свода, покровительствующего подлецам», сильным похолоданием и морозами, которые для войска Ага Мухаммад-хана оказались якобы непривычными: «мулазимы, [находившиеся] при славном стремени, в большинстве своем были народом гярмсирных [районов], выросли в местах с жарким климатом и привыкли к жаре … а в тот день мороз и сильное похолодание воздуха были непомерными и для них нестерпимыми» 83.
Ага Мухаммад-хан Каджар остался, по словам историка, лишь «с незначительным числом приближенных». Только личное вмешательство Ага Мухаммад-хана и помощь «благословенного артиллерийского парка» заставили «захватчика Хусрава (т. е. Хусрав-хана Бани Ардалана.— Е. В.) повернуть [свою] армию [с численностью] звезд с поля [брани]… а разгромленные [было] войска, отряд за отрядом и группа за группой, собрались у победоносного двора» 84.
Таким образом, отношения Хусрав-хана с Ага Мухаммад-ханом Каджаром складывались не столь благоприятно, как представляет Мухаммад Ибрахим Ардалани 85, и значительно [89] сложнее, нежели это можно заключить из хроник Хусрава б. Мухаммада и Мухаммада Шарифа 86.
Полученный Ага Мухаммад-ханом урок в битве с Хусрав-ханом побуждал его в дальнейшем, по-видимому, воздерживаться от встреч с арделанским князем на поле брани. И хотя в одной из последующих глав Тарих-и гитпигуша-йи Зандийа автор обещает «изъяснение выступления Ага Мухаммад-хана в сторону Ирака, битвы с Хусрав-ханом и его разгрома», ни о битве, ни о разгроме он не рассказывает 87.
Хусрав-хан продолжал себя вести в достаточной мере «своевольно», совершенно не считаясь с Ага Мухаммад-ханом Каджаром; согласно Тарих-и гитигуша-йи Зандийа, он снова стал зачинщиком смуты. Действуя в союзе с правителем Хамсе ‘Али-ханом, арделанский князь схватил и «где-то заточил» Исма’ил-хана Занда и «беспрепятственно… занялся делами той области (Гярруса я Хамадана), вытянул из рукава десницу гнета и … распахнул врата притеснения и несправедливости».
Хусрав-хан вел себя настолько независимо, и это так противоречило централистским устремлениям первого государя династии Каджаров, что тот снова самолично пошел на курдского князя — «из стольного города Исфахана … с войском [много]численным, как звезды, [Ага Мухаммад-хан] поспешно выступил в сторону города Хамадана». И вновь марионеткойв руках Хусрав-хана на исторической арене появляется Исма’ил-хан Занд, выпущенный из заточения и даже, по словам Мирза Мухаммада Садика, «наделенный всей полнотой власти» 88. Сам Хусрав-хан, по свидетельству историка, предусмотрительно выехал в Арделан. Дело кончилось битвой Ага Мухаммад-хана с Исма’ил-ханом Зандом, разгромом и бегством последнего.
Грозный каджарский монарх, по-видимому, не очень рассчитывал на успех в битве с самим Хусрав-ханом, поэтому, лицемерно заключает автор Тарих-и гитигуша-йи Зандийа, «наместники того властелина, сообразно моменту, с Хусрав-ханом в споры и битву не ввязались …, ограничились разгромом вышеупомянутого (Исма’ил-хана Занда.— Е. В.), поскольку их устремления были направлены на освобождение обители царства — Гиляна из владетельной десницы Хидайаталлах-хана» 89. Однако, как выясняется из последующего рассказа историка, время для расправы с союзником арделанского князя — ‘Али-ханом Хамсе было найдено, и тот «в назидание другим смутьянам» был наказан.
Сравнивая описание Мирза Мухаммада Садика с рассказом Хусрава б. Мухаммада и Мухаммада Шарифа, можно [90] заметить существенные пробелы и недоговоренность в изложении арделанских хронистов. Лишь привлечение всех этих источников, а также Рустам ат-таварих Мухаммада Хашима Асафа позволяет в какой-то степени представить, каким образом в действительности протекали описываемые события и как сложились взаимоотношения первого каджарского монарха и Хусрав-хана Бани Ардалана, которого арделанские историки называли Великим.
Мстительный, отличавшийся патологической жестокостью Ага Мухаммад-хан Каджар не простил Хусрав-хану его своеволия. В 1205/1790-91 г., по свидетельству арделанских хронистов, ему удалось вызвать курдского правителя в Тегеран, явно не без помощи и содействия представителей местной арделанской знати, чьим центробежным устремлениям не могла не препятствовать его усилившаяся власть. Несмотря на заверения шаха, что он желает лишь принять Хусрав-хана и «после встречи обласкать», тот выехал с большой настороженностью и в сомнениях, после многочисленных совещаний.
Встреченный, по описанию Хусрава б. Мухаммада и других местных хронистов, с величайшими почестями, Хусрав-хан в действительности стал шахским пленником и уже не возвратился в Арделан. Вскоре по приезде в Тегеран он сильно заболел и в 1207/1792-93 г. умер. уд
Преемники Хусрав-хана — Лутф ‘Али-хан и его сын Хасан ‘Али-хан правили недолго. Лутф ‘Али-хан в 1209/1794-95 г. умер, а Хасан ‘Али-хан, по словам Хусрава б. Мухаммада, «узрел свой удел лишь в том, чтобы называться правителем», «не был наделен совершенным разумом» и предпочитал всему охоту и езду верхом 90. Вся влаеть в Арделанском княжестве сосредоточилась в руках Мухаммада Рашид-бека вакила и его четырех сыновей. После смерти отца в 1212/1797 г. сыновья не поладили между собой, поскольку вакилем был назначен младший из братьев. Заручившись поддержкой влиятельной арделанской знати, старший сын Мухаммада Рашид-бека Фатх ‘Али-бек направился ко двору Фатх ‘Али-шаха с жалобой на Хасан ‘Али-хана Бани Ардалана и обвинил его в злоупотреблении властью.
Сын Хусрав-хана Аманаллах-хан, который находился при каджарском дворе вначале как заложник, а после смещения и смерти отца — на службе, счел, по-видимому, момент подходящим и сговорился с Фатх ‘Али-беком и курдской знатью. В результате в 1214/1799-800 г., по приказу шаха, Хасан ‘Али-хана заточили в тюрьму, а Аманаллах-хан получил грамоту на правление. Фатх ‘Али-бек был назначен вакилем Арделана, но напрасно он и арделанская знать рассчитывали, что сын Хусрав-хана разделит с ними власть.
Разгромив с их помощью Хасан ‘Али-хана, который бежал из [91] тегеранской тюрьмы, Аманаллах-хан в первую очередь расправился с теми, кому был обязан своим назначением. Сыновья Мухаммада Рашид-бека (объединившиеся снова) рассчитывали, что в благодарность Аманаллах-хан предоставит «полностью на их усмотрение разрешение важных вопросов и посредничество в делах знати и простонародья» 91. Их обвинили в измене, схватили и казнили «в назидание другим».
Расправившись с недовольными и сокрушив «смутьянов и злодеев» Арделана, Аманаллах-хан, по свидетельству его придворного историографа Мухаммада Ибрахима Ардалани, «полновластно занялся делами правления» 92. «В делах власти и правления он добился независимости»,— вторит ему Хусрав б. Мухаммад 93. Сообщения арделанских историков подтверждаются свидетельствами Дж. Малколма, Дж. Киннейра, К. Рича и Р. Кер Портера, которые побывали в Арделане в правление Аманаллах-хана. Все перечисленные авторы называли Аманаллах-хана самым могущественным из курдских эмиров Ирана. По их словам, он занимал почти королевское положение и был независим в полном смысле этого слова 94.
Имя Аманаллах-хана, по словам Ф. Чернозубова, было известно на весь мир, и «если бы в Персии,— заключает автор,— было принято ставить кому бы то ни было памятники, то курды должны были бы почтить этого великого деятеля Арделана» 95. К иранскому шаху и к Аманаллах-хану Бани Ардалану обратились индийцы за помощью во время войны с англичанами за свою независимость.
Аманаллах-хан был властен над жизнью и смертью своих подданных и ничем не стеснял себя «относительно внутреннего управления» — вся зависимость от иранского шаха заключалась лишь в выплате дани 96. По свидетельству Р. Кер Портера, сумма была не столь значительна, и со стороны иранского шаха не делалось никаких попыток ее увеличить 97.
«Мы должны проявлять и мы проявляем,— заявил Аманаллах-хан в беседе с Дж. Малколмом,— преданность государям Персии, но мы свободны от той строгости власти, которая часто губит наших соседей, владеющих плодородными долинами и богатыми городами. Арделан представляет мало соблазна для завоевателя. В изобилии здесь,— добавил он, улыбаясь,— только смелые мужчины и выносливые кони» 98. Аманаллах-хан, конечно, покривил [92] душой, так как сам он обладал огромными богатствами, а его двор, по словам очевидцев, был самым блистательным во всем Иране, «если исключить двор короля Персии» 99. После его смерти, как; рассказывает Мах Шараф-ханум Курдистани, в ханской казне осталось «более 20 коруров наличных» денег, что составляло сумму, превышавшую 10 миллионов 100.
В Сенендедже, как и в иранской столице Тегеране, ежедневно при восходе и закате солнца музыканты на особой эстраде — накархане — играли зорю. Аманаллах-хана его сарбазы встречали возгласами: «Хранит бог короля!» 101. При всем этом Аманаллах-хан одевался, по свидетельству К. Рича, довольно просто и не носил красивого оружия и украшений. Рич был весьма разочарован его манерами и видом. Он ожидал увидеть важность и изысканность манер, «а вместо этого нашел… этакого доброго малого, без всякой важности и отнюдь не замечательного в беседе, которая вся состояла из отрывистых вопросов и кратких замечаний» 102.
Аманаллах-хан был грозным правителем. Вся арделанская область трепетала, по словам К. Рича, когда произносили его имя 103». Когда Аманаллах-хан собрался выехать из Бане в Саккыз, население Саккыза предложило ему 600 туманов, если он не посетит их город. На это он ответил, что и приедет, и получит с них тысячу туманов 104. Хотя приведенный К. Ричем рассказ носит явно анекдотический характер, он в достаточной мере красноречиво характеризует полную неограниченность власти арделанского князя в своих владениях.
В последние годы своего правления и жизни Аманаллах-хан был весьма нездоров. По словам Р. Кер Портера, большая часть его недугов проистекала от подозрительности и боязни быть каким-либо образом умерщвленным. Причиной тому послужили многочисленные акты насилия, убийства и отравления, которые Аманаллах-хан долгое время практиковал. «Теперь он боится,— писал Р. Кер Портер,— что в его владениях, да и при его персоне, много людей, которые весьма охотно оказали бы ему ту же услугу». Даже собственным женам Аманаллах-хан не позволял готовить ему пищу или лекарство без самых строгих мер предосторожности 105.
В 1240/1824-25 г., после смерти Аманаллах-хана, ему наследовал его любимый сын Хусрав-хан, названный «на счастье» еще Мухаммадом ‘Али и внешне похожий, по словам К. Рича, на своего [93] отца, как никто другой из братьев 106. Он получил известность своими литературными талантами 107.
Хусрав-хан был с 1235/1819 г. женат на каджарской принцессе — дочери Фатх ‘Али-шаха. Именно при Хусрав-хане, считает Хусрав 6. Мухаммад, местная арделанская знать из курдов была оттеснена на задний план и при дворе арделанского князя усилилось каджарское влияние. В Курдистане стали распоряжаться «чужие», «те, что говорили по-персидски».
Время правления Хусрав-хана печально известно неоднократными эпидемиями чумы и холеры. В 1243/1827-28 г. в области, истощенной поборами шахских властей и гнетом «своих» феодалов, разразился страшный голод. «Люди готовы были,— писал Хусрав б. Мухаммад,— есть мертвечину, но и ее не было» 108. Голод привел к сильным волнениям, на что довольно прозрачно намекает автор хроники.
Любопытно отметить, что Хусрав-хану пришлось, по приказу иранского шаха, «наводить порядок» и «восстанавливать справедливость» в Бабанском княжестве, выступая на стороне Махмуд-паши Бабана, свергнутого его братом Сулайман-пашой 109. В 1250/1834-35 г., после десяти лет правления, во время очередной эпидемии холеры Хусрав-хан умер в возрасте около тридцати лет 110, за что и получил прозвание Накам, т. е. «не насладившийся жизнью», «умерший молодым».
Хусрав-хану наследовал его старший сын Риза-Кули-хан, которому в это время, по свидетельству Хусрава б. Мухаммада, было всего десять лет 111. Повествование Хусрава б. Мухаммада и заканчивается рассказом «о достоинствах его высочествч благодетеля [нашего] Риза-Кули-хана, сына Хусрав-хана», точнее, о назначении его правителем Арделана, поскольку о «достоинствах» автору при всем старании сказать было нечего. Молодой князь «делами правления и власти не занимался» 112.
Фактически бразды правления в Арделанском княжестве перешли к дочери Фатх ‘Али-шаха. Чем старше становился сын, тем больше возникало в семье разногласий. В 1265/1848-49 г. Валийе-ханум упрятала, по словам Е. И. Чирикова, Риза-Кули-хана в тегеранскую тюрьму, откуда он бежал лишь после смерти Мухаммад-шаха. Правителем Арделана был назначен второй сын Хусрав-хана Накама — Аманаллах-хан II (Гулам-шах-хан), довольно болезненный юноша, но настоящей правительницей Сенендеджа [94] до 1851 г. оставалась Валийе-ханум. Затем, по свидетельству Е. И. Чирикова, она была выслана в Тегеран 113.
В 1284/1867-68 г. после смерти Аманаллах-хана II шах Насир-аддин (1848—1896) назначил губернатором Курдистана (Арделана) своего дядю Хаджж Фархад-мирзу Му’тамид ад-Дауле, пятнадцатого сына ‘Аббас-мирзы Наиб ас-Салтане. В 1289/1872-73 г. Арделан присоединили к Керманшахану и препоручили Имам-Кули-мирзе ‘Имад ад-Дауле 114.
Последние четыре десятилетия правления курдского рода Бани Ардалан не нашли отражения в хронике Хусрава б. Мухаммада, они описаны в упоминавшихся выше сочинениях Мах Шараф-ханум Курдистани и Мирза ‘Али Акбар-хана Садик ал-Мулка.
Власть Бани Ардаланов кончилась. Но тщетны были ожидания некоторых авторов, что курды смирились и область полностью подчинилась центральной власти 115. «Сенне — резиденция губернатора,— писал Ж. де Морган,— но роль этого должностного лица не столь значительна, как об этом хотелось бы думать» 116. Губернатор, по сведениям автора, даже в самом городе служил мишенью для постоянных нападок. Налоги он собирал с большими трудностями и зачастую сам изгонялся населением: «примеры изгнания губернатора весьма многочисленны» 117.
Попытка сенендеджского губернатора в конце 80-х годов XIX в. построить в районе города несколько деревень и заселить их персами по причине «непрекращающихся трудностей с курдами» закончилась полным провалом. Курды оказали такой нерадушный прием новоселам, что в 1890 г., когда Ж. де Морган проезжал этими местами, деревни превратились в развалины. Таким образом, и в конце XIX в., когда династия Бани Ардалан была свергнута и совершенно зачахла 118, власть иранского шаха в курдских районах Арделана оставалась весьма непрочной.
Восстание арделанских курдов вспыхнуло в годы первой мировой войны — возглавил его последний представитель рода Бани Ардалан, «который предпринял вооруженную попытку вернуть власть и бил в литавры могущества»,— ‘Аббас-хан, по прозванию Сардар-и Рашид. При помощи и поддержке русских войск он «утвердился на троне правления в Сенендедже» 119. Лишь в 1342/1923-24 г., в начале правления Риза-шаха Пахлави, удалось усмирить повстанцев и сместить отважного сардара с помощью его бывших союзников и единомышленников: сенджабского сардара [95] и вакила Джаванруда и сардара Авромана, с которым Сардар-и Рашид вел упорную борьбу. В результате мощного натиска правительственных войск «силы Сардар-и Рашида были сломлены и он был разбит» 120.
Таким образом, подчинение Арделана иранской администрации не только не сломило курдов, а, наоборот, способствовало росту национального самосознания и подъему национально-освободительной борьбы в Иранском Курдистане.
Текст воспроизведен по изданию: Хусрав ибн Мухаммад бани Ардалан. Хроника. М. Наука. 1984
© текст -Васильева Е. И. 1984
© сетевая версия-Тhietmar. 2003
© OCR- Alex. 2003
© дизайн -Войтехович А. 2001
© Наука. 1984
Комментарии
1 Никитин, с. 273, примеч. 3.
2 Шараф-наме. Т. 1, с. 146.
3 Rich. Vol. 1, с. 214.
4 Хадике-йи Насирийе, л. 89.
5 Там же; Шараф-наме. Т. 1, с. 146; Хроника, л. 4б.
6 Хроника, л. 4б; Зубдат ат-таварих-и Санандаджи, л. 185б; Хадике-йи Насирийе, л. 94.
7 В Ахсан ат-таварих (с. 344) Бика-бек именуется валием Шахризура; в главе «Об эмирах племени галбаги», которая являэтся более поздним добавлением к Шараф-наме, — Бика-беком Шахризурским. См. Veliaminof-Zernof. T. 2, с. 417.
8 Хроника, л. 11а: Залм, Гуламбар, Шахризур, Шамиран, Хавран, Авая, Нафсуд; Хашли, Махрибан (Мариван), Тануре, Калаш, Ншекас; Саруджик, Карадаг, Шахрбазар и Алан.
9 Ахсан ат-таварих, с. 344.
10 Там же, с. 345.
11 Шараф-наме. Т. 1, С. 148.
12 Ахсан ат-таварих, с. 376.
13 Шараф-наме. Т. 1, с. 150.
14 Хроника, л. 15а.
15 Ахсан ат-таварих, С. 492.
16 Там же.
17 Хроника, л. 17а.
18 Supplement, с. 1.
19 Хроника, л. 19а.
20 Ахсан ат-таварих, с. 492—494.
21 Supplement, с. 1.
22 Хроника, л. 19б.
23 Supplement, с. 1.
24 Тарих-и ‘аламара-йи ‘Аббаси. Т. 2, с. 927.
25 Supplement, с. 1.
26 См. выше, с. 43—44.
27 Хроника, л. 20б.
28 Тарих-и ‘аламара-йи ‘Аббаси. Т. 2, с. 867; Supplement, с. 1.
29 Тарих-и ‘аламара-йи ‘Аббаси. Т. 2, с. 926.
30 Там же.
31 Там же, с. 867.
32 Хроника, л. 23б.
33 Тарих-и ‘аламара-йи ‘Аббаси. Т. 2, с. 1070.
34 Там же, с. 1086.
35 Minorskу. The Guran, с. 93.
36 Хроника, л. 31а.
37 Supplement, с. 2.
38 Хроника, л. 31а.
39 Там же, лл. 27а, 28а, 39б; Supplement, с. 2. Возможно, эти области были переданы турецким султаном в ответ на признание Хан Ахмад-ханом его власти.
40 Supplement, с. 2; Хроника, л. 31а.
41 В. Ф. Минорский относит его смерть к 1046/1636-37 г. и упоминает, что «ответвление ахле-хакк считает его одним из воплощений божества». См. Minorsky. The Guran, с. 93.
42 Хроника, л. 32а.
43 Тavеrnier. Т. 1, с. 202—203.
44 Хроника, л. 33а.
45 См. Чириков, с. 649—651; EI. T. 4, с. 436.
46 Supplement, с. 3.
47 ‘Аббас-наме, л. 185б.
48 Там же.
49 Там же, лл. 185б—186а.
50 По словам Мухаммада Ибрахима Арралани, Шахризур принадлежал Бани Ардаланам вплоть до 1134/1721-22 г., что представляется весьма сомнительным.
51 Хроника, л. 39а.
52 Supplement, с. 4.
53 Наме-йи ‘аламара-йи Надири, л. 142а.
54 Там же. См. также л. 149а.
55 Там же.
56 Хроника, л. 42а.
57 Supplement, с. 4.
58 Субхан-Вирди-хан, например, назначался при Надир-шахе правителем Арделана восемь раз.
59 Хроника, л. 46б.
60 Там же.
61 Там же, л. 48б.
62 Там же, л. 49а; Supplement, с. 6.
63 Хроника, л. 49б.
64 Supplement, с. 7.
65 Хроника, лл. 50б, 51а.
66 Там же, лл. 51а — 53а.
67 В Хадике-йи Насирийе: 1168/1754-55 г.
68 Хроника, л. 53б.
69 Supplement, с. 8.
70 Там же.
71 Хроника, л. 54а.
72 Там же, л. 59а—59б.
73 Там же, л. 64б.
74 Там же, л. 67а.
75 См. также Бамдад. Т. 1, с. 478.
76 См. также Supplement, с. 10.
77 Рустам ат-таварих, с. 450.
78 Nikitine. Les Kurdes, с. 169.
79 Тарих-и гитигуша-йи Зандийа, с. 282—288.
80 Там же, с. 284—285.
81 Там же, с. 285—286.
82 Там же, с. 287.
83 Там же.
84 Там же, с. 287—288.
85 Supplement, с. 11.
86 См. выше, с. 37—40.
87 Тарих-и гитигуша-йи Зандийа, с. 293—295.
88 Там же, с. 294.
89 Там же.
90 Хроника, л. 75а.
91 Там же, л. 80а.
92 Supplement, с. 12.
93 Хроника, л. 80а.
94 Mаlсоlm. Histoire de la Perse. T. 3, c. 302; Kinneir, c. 143.
95 Чepнозyбов, с. 38.
96 Kinneir, с. 143.
97 Ker Porter. Vol. 2, с. 566.
98 Malсоlm. Sketches of Persia. Vol. 2, с. 278.
99 Kinneir, с. 144-145.
100 Тарих-и Ардалан, с. 172.
101 Riсh. Vol. 1, с. 246.
102 Там же, с. 243.
103 Там же, с. 211—212.
104 Там же, с. 213.
105 Ker Porter. Vol. 2, с. 566—567.
106 Rich. Vol. 1, с. 210—211.
107 См. Тазкире-йи Хадике-йи Аманаллахи, с. 286, 288.
108 Хроника, л. 89а.
109 Там же, лл. 90а, 90б.
110 В 1820 г. ему было около 15 лет. См. Riсh. Vol. 1, с. 210.
111 Хроника, л. 99б.
112 Там же, лл. 104а — 104б.
113 Чириков, с. 298—299, 328.
114 Бамдад. Т. 3, с. 88—91.
115 Gurzon. Vol. 2, с. 556.
116 de Morgan. T. 2, с. 56—57.
117 Там же, с. 57.
118 EI. T. 4, с. 236.
119 Тарих-и Ардалан, с. 224.
120 Там же, с. 225.
You must be logged in to post a comment Login
Leave a Reply
Для отправки комментария вам необходимо авторизоваться.
