Воспоминания езидки, спасшейся от геноцида
Зейнаб Джаури стояла перед лицом смерти, даже не зная, что значит, что это слово. Это слово она выучила на родном курдском языке.. Позже армяне научили ее своему языку – и ее словарь пополнился другим словом, “геноцид“.
Сейчас ей 91 год. Опираясь на палочку, Зейнаб, направляется к дивану по комнате, которая кажется светлой и уютной в этот хмурый осенний день в Ереване. Она начинает свой рассказ:
“Я могу рассказать то, что слышала от своих родственников. В 1918 году, когда мы впервые покинули наш городок Йенгукех Yengukeh в районе Карса, мне было только четыре-пять лет. Мы бежали в армянскую деревню, где пробыли полгода. “
Зейнаб — езидка (это – люди курдской культуры, известные, как скотоводы или полускотоводы). Она была среди тех сотен тысяч, кто сумел избежать смерти, до того как могла осознать, что такое смерть.
“В 1919 году мы вернулись в Карс. Они (армяне – пер.) сказали нам, что война закончилась и вы можете вернуться обратно, так что мы собрали все наши вещи — цыновки, постельные принадлежности, еду, одежду, все, что мы имели, и на мулах двинулись к Карсу. Все было разрушено до основания. Турки брали все что могли – куски домов, все что могли унести. “
”Мы пробыли там год или около того, а может даже и меньше, когда однажды вечером (осенью 1920 г. – пер.) кто-то пришел к нам и сказал, чтобы рано утром были готовы к бегству . Мы опять навьючили наши вещи на мулов, взяли тележку и оставили деревню еще до рассвета. ”
Зейнаб, ее брата и сестру посадили на одного мула и повезли, спасаясь бегством, к армянам, которые слышали, что воина подходит к Карсу.
“Мы достигли деревни, “ говорит Зеинаб, пытаясь вспомнить название этой деревни. “Там было так много деревень, которые мы прошли мимо, и мы в стольких останавливались, что я с трудом могу вспомнить название этой деревни.“
Её отец нашел работу пастуха, он забирал скот крестьян выгонял его на пастбище.
“Однажды мой отец не возвращался обратно; не вернулось и его стадо — “ вспоминает Зеинаб. “Вся деревня пошла искать его и свой скот.“
Её отец был найден привязанным к дереву, и с завязанными глазами, он не мог сказать, кто угнал скот.
“Мы убегали с армянами, потому что турки убивали Езидов так же, как и армян. Мы снова оставили эту деревню. “
” Родители не могли спасти многих маленьких детей и, много их было захвачено речным водоворотом. Была весна, и поток был быстрым и опасным. ”
По пути, детей отстали от родителей. В Аштараке дети были помещены в приют. Её отец нашел её там. Её мать тоже отделилась от них, но она уехала, так и не отыскав детей. После прибытия в Аштарак, Зейнаб некогда больше не видела свою мать.
Два года спустя эти дети были направлены детский приют в Джалалоглы (ныне Степанова) и там до 1929 г. учились в школе.
“Мой брат работал на фабрике растительного масла и получал по полбутылки растительного масла каждый день, как жалование. Мы крошили туда хлеб и ели. “
“Однажды пришли большевики. Девочка в красном стояла на улице. Они заставили ее снять красное платье, повесили это платье на палку и объявили правила Советского Союза. Советский Союз был хорош для нас – сирот. Они нас кормили.
Сироты из Джалалолгы были отосланы в приютский дом, в одном из старых районов Еревана – Конд. В 1930 г. Зейнаб была послана учиться в первую педагогическую школу для закавказских курдов (в Ереване – пер.).
Спустя три года, с отличием окончив это учебное заведение, Зейнаб Джаури начала работать в нем же как преподаватель. В 1931 году она вышла замуж.
Во времена Сталина, Зейнаб и ее покойный муж – профессор-лингвист Хаджие Джинди (также беженец из другой езидской деревни Карсского региона) подверглись репрессиям. Он был объявлен врагом народа и посажен в тюрьму, а она уволена с из техникума.
Еле избежав сталинских лагерей, Зейнаб и ее муж постепенно сумели вновь наладить свою жизнь. Позже Зейнаб стала первым диктором курдских программ, а затем она была воспитательницей во многих детских садах Еревана.
“Я восстановила знание своего родного языка только в Армении, в деревнях под городом Апаран, где живет много Езидов. Сначала, когда мы попали в Армению мы не знали ни единого слова по-армянски; но там был человек, который терпеливо обучал нас армянскому. “
У Зейнаб пять дочерей (старшая умерла в прошлом году), 24 внуков и внучек и правнуки. Её лицо полно спокойствия и мудрости, словно боль, которую она перенесла в своей жизни, вовсе ее не коснулась.
Автор: Рузана Амиранян
Перевод с английского Шамоян Шаке Шалвовна
Редакция Павла И. Шехтмана
Источник: ArmeniaNow
You must be logged in to post a comment Login
Leave a Reply
Для отправки комментария вам необходимо авторизоваться.
